– Так, то была свежая рыба, а наша-то сдохла уже давно. Тянуть сок из трупа я не стану.
– Это ты говоришь так, потому что не испытала еще настоящей жажды.
Они отошли метров на сто от берега. Поверхность держала их, и страх перед возможностью провалиться быстро прошел. Роман стал на четвереньки и стал вглядываться в толщу воды, пытаясь увидеть рыбу. Ангелина поняла, что делает ее муж и стала делать то же самое. Про себя оба отметили, что поверхность воды нагрелась до такой температуры, что жжет колени. К вечеру она могла разогреться еще сильнее.
Первой увидела рыбу, в полуметре под поверхностью воды Ангелина.
– Вот она, вот она! – затараторила супруга, будто боялась спугнуть замурованную рыбу.
Роман примерился и копнул. Пленка выдержала некоторое усилие под острой кромкой лопаты, а потом резко лопнула. Лопата ушла до половины черенка. Роман потерял равновесие и чуть не упал. Из прорехи полезла густая желеобразная жижа. Роман резкими ударами вырубил квадратную лунку и попытался ее углубить. Ничего не получилось, она сразу затягивалась. Он опустился на колени и сунул руку прямо в «прорубь». Нашарил тело рыбы, ухватил его за жабры и вытянул наружу.
Полуметровая рыбина блестела обволакивающей её густой жидкостью.
Роман обтер тушку и сразу принюхался.
– Вроде, подванивает? – неуверенно произнес он. – Понюхай ты.
Ангелина обнюхала рыбу. Душок имелся, но в пределах допустимого. К тому же она отметила, что рыба намного холоднее, чем горячая пленка под ногами.
– Может, она просолилась? – предположила Ангелина.
– Хорошо бы, – Роман брезгливо счищал с руки прилипшую к ней жижу, – кто-то должен отведать первым.
Пленка, оставшаяся на поверхности кожи, тут же подсохла и начала ее стягивать. Роман подцепил пленку и попробовал ее сорвать. Оторвался большой кусок вместе с волосами. Роман вскрикнул.
– Как же вы бабы это терпите?
– С трудом. Я всю жизнь мечтала, чтобы волосы выпадали отовсюду, кроме головы, как только женщина влюбляется. Справедливо, да? Пока не любит, волосатая, как только влюбляется, преображается. И мужчине явный намек и себе радость безболезненная.
– Ты знаешь, я всегда думал, что у тебя волосы только на голове. Я думал, ты от природы такая.
– Помнишь песню про мохнатого шмеля?
– Да, Михалков пел в фильме, как его, «Жестокий романс».
– Да, точно, так вот, эта песня про меня.
Роман посмотрел на жену другими глазами и только когда поймал ее плутовской взгляд, понял, что она шутит. Он рассмеялся, попятился назад и поскользнулся на жиже вокруг лунки. Поверхность была настолько скользкой, что не могла задержать его движение в сторону лунки. Все произошло в мгновение ока. Вот Роман засмеялся, а вот молниеносно ушел в самим же выкопанное отверстие.