– Ты не имел права…
Тайк указал на ее живот.
– Позволь тебе напомнить: это и мой ребенок. Если бы ты согласилась встретиться со мной, вместо того чтобы не отвечать на мои звонки, мы бы уже давно все обсудили.
– Что ты собрался обсуждать?! – воскликнула Сэйдж дрожащим от страха и беспокойства голосом.
Линк снова положил руку на ее плечо и усадил обратно на стул.
– Он хочет поговорить про акции и намекает на то, что у Коннора есть дочь.
– Что? У Коннора не было детей! Это чушь!
– Так ты беременна?! – вскричал Джегер.
– Все заткнитесь! – властно приказал Линк и посмотрел на сестру: – Давай сначала разберемся с Латимором. А когда он оставит нас в покое, поговорим о твоем ребенке, Сэйдж.
– Меня забавляет твой оптимизм, – насмешливо протянул Тайк. – Это и мой ребенок. Извини, что разочаровываю тебя, но я собираюсь оставаться поблизости чертовски долго.
– Ну нет! – заявила Сэйдж.
– Уж таков я, милая. Но мы обсудим это позже, – тихо, но твердо возразил Тайк.
– С чего ты взял, что твоя сестра – дочь Коннора? – спросил Линк, досадливо стиснув зубы.
– Я не думаю, я знаю, что это так. – Видя, что собеседники собираются спорить ним, Тайк поднял руку. – Погодите. Дайте мне все объяснить с самого начала.
Вот только с чего же начать? Наверное, с рождения Локлин. А о мрачном детстве Тайка этим людям знать совсем не обязательно. Как можно более лаконично он изложил факты. Его мать работала ночной уборщицей в офисе «Баллантайн интернэшнл» – в этом самом здании, где они сейчас находятся. Тайк не стеснялся профессии своей матери, ведь это была честная работа, и плевать, если Баллантайны слишком заносчивы, чтобы это понимать. Она познакомилась с Коннором потому, что тот часто засиживался в кабинете до самой ночи. Между ними завязался роман, мать Тайка забеременела – к тому моменту она уже рассталась с его отчимом.
– Мама знала, что у ее отношений с Коннором нет будущего, а потому снова сошлась с моим отчимом, надеясь, что тот вырастит Локлин как свою дочь.
Отчим, родом с Ямайки, бросил лишь один взгляд на светловолосую, голубоглазую малышку и вышел из себя. В тот же день он исчез в неизвестном направлении – очевидно, это нужно было понимать как отказ воспитывать Локлин. Следующие месяцы стали худшими для Тайка. Его мать впала в послеродовую депрессию, что было куда хуже ее обычной депрессии. Она с трудом заставляла себя следить за новорожденной дочерью, а для заброшенного восьмилетнего сына у нее и вовсе не оставалось сил.
– Твоя мать рассказала Коннору о том, что у него родилась дочь? – с сомнением в голосе спросил Бэк.