Она заявила:
– Мы не будем счастливы в будущем, если мы вместе не поговорим о твоем прошлом.
Он не согласился с этим. У них была прекрасная совместная жизнь, и разговор о его покойной матери и других ее детях только все испортит.
С другой стороны, когда дело касалось здоровья Амиры, Адир знал, что ведет себя иррационально. Ну, хотя бы отчасти.
Жена противоречила ему всякий раз, когда он требовал, чтобы она больше отдыхала в жаркие дни, много спала и питалась здоровой пищей. Она назвала его чудовищем и тюремщиком за то, что он, узнав о ее обмороке в жару во время ее поездки к Заре, запретил ей вообще покидать свой шатер.
Он даже заговорил о том, что отправит Амиру в свою городскую резиденцию. Но эта упрямая женщина отказалась покинуть его.
– Я планирую родить троих или четверых детей. А что будешь делать ты? Ты отошлешь меня прочь и полностью отстранишься от меня на следующее десятилетие? Ты будешь жить отдельно от меня? – В ее глазах сверкали невыплаканные слезы. Она стояла напротив Адира, крепко обнимая руками его торс.
Он замер, потому что никогда не удостаивался таких частых проявлений физической любви. Ему и в голову не приходило прикоснуться к Амире за пределами их кровати, если только он не целовал ее. Но сильнее всего его шокировало ее заявление о троих-четверых детях. Ну, мягко говоря, он опешил.
Он высвободился из ее рук, пытаясь обдумать ее слова.
– Трое-четверо детей?
– Да. Мне было очень плохо, потому что я росла единственным ребенком. Я хочу большую семью. – Заметив его равнодушие, она посерьезнела. – Разве ты не хочешь много детей?
– Я… не думал на столько лет вперед.
– Но ты хочешь быть отцом, да? Мы не планировали этого ребенка, но…
– Конечно, я хочу быть отцом. Но я предпочел бы, чтобы наша жизнь была запланированной. Я не желаю, чтобы ты ставила меня перед фактом, говоря о собственных планах.
Она свирепо уставилась на него. Она была единственным человеком, который осмеливался так безнаказанно вести себя с Адиром.
– И какова моя роль во всем этом? – спросила она. – Я буду лишь утробой, когда ты решишь, что ты готов снова меня оплодотворить? Я не утроба, Адир. Я твоя жена.
– И как моя жена, ты будешь мне подчиняться. Что касается четверых детей, я подумаю об этом.
А далее, конечно, она сказала то, о чем он не хотел слышать:
– Представь себе, какой была бы твоя жизнь, если бы ты вырос вместе с Зуфаром, Малаком и Галилой. Если бы ты…
Не ответив, Адир вышел из шатра.
Он не вернулся в супружеский шатер, предпочтя уехать с визитом в племя Даваб.
Он просто избегал Амиру. Избегал того разговора, который его упрямая жена поднимала снова и снова, несмотря на его запреты.