"Кошмар какой-то! – думал граф. – И как выбрать девушку, чтобы со временем она не превратилась в такое вот чудовище? Право слово, его светлости даже повезло. Я и сам согласен уже жениться на драконе. Все лучше, чем такая вот змея в патоке".
– Но к чему вы ведете, госпожа баронесса? – не выдержал он все-таки. – Желаете пересказать мне всю свою жизнь?
– Нет, что вы, ваше сиятельство. Я как раз подошла к самому важному вопросу. Видите ли, милый Джакоб отличался некоторой скаредностью. Я тоже полагаю излишние траты неразумными, но вот иногда… временами…
– Вам нужны деньги, – прямо заявил граф.
– Да, ваше сиятельство, вы весьма проницательны. Понимаете, я брала из тайника время от времени парочку монет. Или не совсем парочку, но это неважно. К счастью, Джакоб делал записи, не слишком полагаясь на память. А я хорошо изучила его почерк. Меня в родительском доме обучали каллиграфии, ваше сиятельство. Папенькина причуда, однако же она мне пригодилась.
– И вы подделывали подпись супруга, – резюмировал граф.
– Но куда же мне было деваться, ваше сиятельство? Тем более, что дорогому Джакобу я принесла немалое приданое в свое время.
Эгона передернуло от отвращения.
– Простите, госпожа баронесса, – холодно произнес он, – но не могли бы вы пояснить, к чему был весь этот рассказ?
Госпожа Левренская уставилась на него небольшими круглыми глазами.
– Как, ваше сиятельство, разве вы не поняли? Вдовья доля…
– Бумаги, ревизия, – дополнил Эгон. – Вы испугались, что ваш обман вскроется.
Баронесса улыбнулась. Если бы жабы могли улыбаться, то их улыбки выглядели бы именно так.
– Не совсем, ваше сиятельство. Вы – человек разумный. Куда умнее прочих рыцарей, годных лишь на то, чтобы колошматить друг друга на турнирах да слагать бессмысленные слащавые вирши. И я хочу предложить вам сделку.
Граф пропустил мимо ушей весьма сомнительный комплимент и сразу же перешел к самой сути дела:
– Какого рода сделку?
– Как приятно иметь дело с практичным человеком! – восхитилась баронесса. – Денежную, само собой. Увеличить те доли, которые должны достаться вдове и сюзерену. Подумайте сами: негодные девчонки сгинули невесть где, следовательно, приданое им не понадобится. Храм тоже не оскудеет, если ему достанется чуть меньше обещанного. Да и те дальние родственники дорогого Джакоба, что вправе претендовать на наследство, понятия не имеют, сколько золота у него было. А мы им скажем, что господин барон находился на грани разорения. Ваш секретарь состряпает нужные бумаги, а я их подпишу вместо Джакоба.
Когда граф понял, что именно ему предлагают, его чуть не хватил удар. Эгон не смог даже заорать, как бы ему того ни хотелось. Все, что у него получилось – выдавить из себя хриплое: