– Значит, вы решили ночевать в лесу?
– А куда нам деваться? Кони устали, да и мы сами тоже, а лес и не думает заканчиваться.
Походящая поляна нашлась хоть и не сразу, но довольно быстро.
– А теперь, любезный Джакоб, соберите хворост для костра и принесите воды, – велел виконт.
– А почему это я? – изумился барон.
– А кто? – ничуть не меньше удивился его спутник.
– Вы, например.
– Я? – похоже, столь простая мысль не приходила виконту в голову. – Но я не могу.
– Это еще почему?
– Потому… потому… мой титул выше вашего, вот почему!
"Надо же, как заговорил", – угрюмо подумал барон, а вслух съязвил:
– Вот и будете кичиться своим титулом перед волками. Слышите вой?
Виконт прислушался и резво вскочил на ноги, хотя уже успел пристроить вельможный филей на мягкий мох.
– Волки боятся огня! Скорей, друг мой, давайте разводить костер. Я даже помогу вам собрать сухостой.
– И о лошадях надо бы позаботиться, – напомнил барон. – Конюших в лесу не водится.
– Сначала огонь! – решительно заявил Руперт. – Все остальное подождет.
К счастью для лошадей, костер незадачливые путники развели споро – страх придал им сил.
– Осмелели, твари, – заметил виконт, обтирая своего коня пучком травы. – Эх, вот встретились бы они мне среди бела дня!
– Да коли мы бы с волкодавами были, – поддакнул барон. – А то только и смелости, что стаей на одиноких безоружных путников нападать.
То, что путников никак нельзя было назвать ни одинокими (вдвоем ведь ехали), ни безоружными, Джакоба нисколько не смутило. Приятели еще немного поругали волков и принялись устраиваться на ночлег.
– Послушайте, дорогой друг, – внезапно произнес виконт, – а у вас случайно ничего съестного с собой не имеется? Пирога с мясом, например? Или хотя бы куска сыра?
– Откуда бы?
– А вдруг вы в харчевне с собой прихватили?
Увы, но даже Джакоб не оказался столь предусмотрителен, и несчастным странникам пришлось лечь спать голодными.
– Настигнем маленького паршивца – уши надеру, – ворчал Руперт. – Нет, велю выпороть на конюшне. По его милости мне столько пришлось пережить.
Барон только печально вздохнул, вспомнив строптивую племянницу. Ни надрать ей уши, ни выпороть ее на конюшне не получится. Во всяком случае, не в замке его сиятельства. Правда, по дороге мерзавке хоть оплеух надавать можно, но только так, чтобы следов не осталось. И сразу же по возвращению выдать негодницу замуж. "Это если брак с мальчишкой признают недействительным, – шепнул внутренний голос. – А если нет?" Думать о подобной перспективе барону не хотелось. Одно хорошо: если верить Руперту, то родители пажа – люди богатые, быть может, их не заинтересует приданое? Но в такую вероятность верилось плохо.