Эммилин вскрикнула от удовольствия. Однодневная щетина мягко покалывала нежную кожу груди, влажный язык нежно ласкал набухший сосок – ощущения были не сравнимы ни с чем. Она действительно таяла от его прикосновений. Все тело Эммилин горело от вожделения. Пьетро разбудил в ней так долго дремавшее женское начало. Разум перестал функционировать. Плоть разбушевалась, требуя продолжения.
Пьетро отпустил сосок, и Эммилин протестующе застонала. Но он ладонью обхватил ее грудь и продолжил ласкать сосок большим и указательным пальцем. А сам приник к ее рту в неистовом поцелуе.
– О боже, пожалуйста… – простонала Эммилин в его рот, сама не зная, о чем просит.
Неожиданно Пьетро отпрянул от нее, прервав поцелуй и ласки. Его грудь бурно вздымалась, губы были плотно сжаты. Эммилин уставилась на него затуманенным взглядом. Она не понимала, почему он остановился. Внутри ее клокотала огненная лава неудовлетворенной страсти.
– Отправляйся к себе, Эммилин, – резко сказал он. – Девственницы меня не интересуют. – Он отвернулся и прошел внутрь спальни, взяв с прикроватного столика стакан с виски. Эммилин совершенно растерялась от такой разительной перемены.
– Прости, – тихо сказала она.
– Не стоит извиняться, – ответил он, пожимая широкими плечами.
Его волосы были взъерошены. Интересно, это она сделала?
– Я… я не думала извиняться, – с чувством сказала она. – Я не поняла, почему ты остановился. Я не…
Он грубо перебил ее:
– Я не хочу с тобой спать. Это осложнит ситуацию и не принесет мне никакого удовлетворения.
Эммилин шумно втянула в себя воздух, словно он дал ей пощечину.
– Не обижайся, – проворчал он. – Я привык иметь дело с более опытными любовницами.
Огромное унижение затмило остатки страсти. Развернувшись на каблуках, Эммилин стрелой помчалась по коридору. Только добравшись до своей комнаты, она увидела, что ее грудь по-прежнему обнажена.
Пьетро сидел тупо уставившись в стакан с янтарной жидкостью.
Поцелуи были роковой ошибкой. Он все еще ощущал вкус ее губ, аромат ее тела, слышал ее сладкие постанывания. Он ее хотел… Она его возбудила… Но она же дочь Кола. Пьетро скрипнул зубами от злости. Он женился на ней, чтобы спасти ее. Он женился из-за того, чтобы помочь старому другу.
Желание обладать супругой не являлось частью сделки. И ему, черт побери, следует об этом помнить.
Жизнь Эммилин в доме на плантации Аннерсти всегда была спокойной и размеренной. Она в основном общалась с отцом и с прислугой. Иногда обедала со школьными друзьями.
На вилле Пьетро она чувствовала себя абсолютно одинокой. После свадьбы прошла неделя, а встречи и общение с мужем можно было пересчитать по пальцам. Ну и слава богу! Чем реже они виделись, тем меньше мучили ее воспоминания о глупом поведении в его объятиях. Какая же она слабая, глупая и безрассудная дура. Ей было так стыдно за свое поведение в ту ночь, что даже воспоминания о ней заставляли ее краснеть.