У Пьетро задергался на щеке мускул.
– Он попросил меня помочь.
– Помочь управлять мной? – уточнила она. – Боже, а я-то считала это своим решением и первым шагом к свободе.
Последовало напряженное молчание. Взгляни она на Пьетро – увидела бы на его лице сочувствие, но Эммилин упорно избегала смотреть на него, потому что он предал ее.
– Кол беспокоился, как ты справишься с ситуацией. Он не хотел быть обузой. Он хотел, чтобы ты помнила его здоровым.
Эммилин смотрела в иллюминатор, стараясь сдержать рвавшиеся наружу слезы. Ком в горле рос и рос, грозя задушить ее. Папа страдает от боли? За ним ухаживает экономка мисс Мейвис? Ему страшно? Слезы полились градом.
– Я не был согласен с его решением, но вынужден был подчиниться.
Эммилин повернула к нему залитое слезами лицо.
– Не смей так говорить. Нельзя сидеть на двух стульях. Если ты был с ним не согласен, должен был все мне рассказать.
– Я так и хотел сделать, но выбирал подходящий момент.
Эммилин горько усмехнулась:
– Ты же сам сказал, что отцу осталось несколько месяцев, если не недель. Чего же ты ждал?
– Прошу прощения, синьор? Синьора? – обратилась к ним неслышно подошедшая стюардесса. – Мы готовы к взлету. Хотите чего-нибудь выпить?
– Нет, – резко ответил Пьетро.
– Да, чистый виски и аспирин, пожалуйста.
– Хорошо, синьора. – Стюардесса удалилась.
Пьетро наклонился к Эммилин и сказал:
– В наших отношениях ничего не изменилось.
– Еще как изменилось! – взвилась Эммилин. – Ты лгал мне все время, что мы были вместе. Все это время.
Вошла стюардесса с напитком и аспирином. Эммилин опрокинула бокал одним глотком.
– Аспирин не дружит с алкоголем, – предупредил Пьетро.
– Пошел к черту, – огрызнулась Эммилин и выпила таблетку.
Она проснулась на подлете к Штатам. Голова раскалывалась, глаза опухли от слез, на сердце висели гири. Эммилин не могла понять, где она и что происходит, пока не почувствовала на себе задумчивый взгляд мужа. Впервые она ему не улыбнулась. Ее охватила печаль. Она все вспомнила. Ложь. Скрытность. Предательство. Рак.
Отец на смертном одре, а ее нет рядом.
Она жила в Италии с уверенностью, что жизнь прекрасна, и считала себя счастливой женщиной.
– Ты говорил, что я могу тебе доверять, – едва слышно произнесла она. – Помнишь?
– Да. И твой отец мне доверял.
– Не могу поверить, что он поделился с тобой, а от меня все скрыл. Как он мог? Как ты мог? – твердила Эммилин.
– Он очень опасался, что, оставшись одна, ты будешь очень уязвимой. Ты станешь наследницей огромного состояния, а жизненного опыта у тебя кот наплакал. Он хотел быть уверен, что ты защищена. Что в этом ужасного?