Я отчетливо услышала рычание и ничуть не удивилась. Сэм не напрасно казался мне животным – грязным, отвратительным животным. И тот факт, что при этом он был гладко выбрит и пах дорогим одеколоном, совершенно ничего не меняло. Похотливое животное!
Рычание повторилось, и я с удивлением поняла, что этот звук издает вовсе не Сэм, а кто-то сзади него.
И еще раз, теперь уже громче, агрессивнее.
Видимо, Сэм тоже его услышал. Он замер, перестав ерзать позади меня, отпрянул, оставив в покое мои многострадальные бедра.
Я развернулась, стукнувшись об пол, и увидела, что остановило Сэма. Два желтых глаза, горящих в полутьме. Пес. Огромный, пожалуй, с меня ростом, бродячий житель этих мест. Наверняка бродил по домам в поисках брошенного провианта, пока не наткнулся на нас. Присутствие чужаков ему не понравилось. И теперь он готов отстаивать свою территорию, по крайней мере, выглядит очень свирепо. А в полумраке заброшенного дома и вовсе жутко.
Пользуясь тем, что меня никто не держит, я тихонько отползла подальше в угол и постаралась пошевелить руками. Скотч, второпях намотанный на запястья, держал их не слишком крепко. Если хорошенько постараться – одну руку можно высвободить. И, кажется, Сэм пока совсем не обращает на меня внимания, занятый псом.
– Пшел вон отсюда! – попытался он отпугнуть зверя, но тот даже ухом не повел, напротив, приблизился и злобно оскалился. Его зубы угрожающе блеснули в темноте.
Это не входило в планы Сэма. Он нехотя подтянул спущенные штаны, пошарил вокруг руками и ухватился за какую-то палку. Кажется, деревянная ручка от кресла, но я не была в этом уверена.
– А ну пошел вон! – Он замахнулся на пса.
Пес прижался к земле, еще секунда – и он пружинисто прыгнул, впившись зубами в ляжку Сэма. Тот заорал так громко, что, если бы в радиусе нескольких километров хоть кто-нибудь был, я бы даже могла рассчитывать на помощь. Только вряд ли тут кто-то есть, разве что четвероногие приятели нашего гостя.
Надо сказать, Сэму везло слишком уж долго: сначала Фил не замечал его махинаций, потом Глорис не стала никому о нем говорить, затем он проехал через весь город, перепачканный в крови, и не попался на глаза полицейским да и вообще хоть кому-то, кто мог запомнить номер и сообщить кому надо…
И, кажется, сейчас его везение кончилось. Ничего удивительного. Не могло же он длиться вечно! Он пятился назад, матерясь и подыскивая, чем еще швырнуть в настырную собаку. И в этот момент старый, прогнивший пол проломился.
Сэм упал, раздался стук, другой, третий, и он замер неподвижно.