– Келли, я не думал, что когда-нибудь буду так счастлив, как был счастлив в роли мужа и отца в тот год. Мы были семьей. Вернее, у меня была семья. – Он потер ладонями лицо. – Но я был слеп, и заметил, как изменилась Джулия, только тогда, когда это стало отражаться на Бренте. Она стала сварливой и злой. К счастью, только по отношению ко мне, но она делала это в присутствии мальчика, и мне это очень не нравилось. Когда я сказал ей об этом, она ответила, что это не мое дело, потому что Брент – не мой сын.
Он посмотрел на Келли, а затем опустил глаза. – Я пытался сохранить отношения. Даже предложил усыновить Брента. Но однажды вечером она сказала, что это не сработает и то, что происходит между нами, больно ранит сына. Это было последнее, чего я хотел, поэтому я согласился на развод. А я ведь просто хотел дать Бренту дом, семью.
– Мне очень жаль, Блейк. – Келли сказал это, потому что должна была. Она больше не могла слышать боль в его голосе.
Он посмотрел на нее и грустно улыбнулся.
– Спасибо, но я сам виноват. Я вступил в эти отношения по неправильной мотивировке. По эгоистичным причинам. У Джулии же были свои причины, поэтому мы оба ошиблись. Хотя я думаю, она была уверена, что делает это ради блага Брента. Она хотела быть уверенной, что он не будет ни в чем нуждаться.
– Погоди… Что?
Блейк выглядел смущенным, но затем кивнул:
– Ах да, я не сказал я об этом. Когда мы заговорили о разводе, она призналась мне, что вышла за меня замуж только для того, чтобы жить той жизнью, которой, как считала, она и ее сын заслуживают. Но потом она поняла, что причиняет мне боль, а она этого не хотела. – Он покачал головой. – Вот, пожалуй, и конец истории.
– Джулия получила что-нибудь при разводе? – Келли не хотела спрашивать, но это был один из вопросов, на который ей нужно было знать ответ.
– Нет. Таковы были условия добрачного договора. И Брент тоже, поскольку он должен был быть юридически моим сыном, чтобы претендовать на что-то.
– Ты встречаешься с ним?
– Нет. Джулия уволилась вскоре после того, как мы развелись, и они переехали в Намибию, откуда она родом.
– Блейк… – Келли придвинулась и обняла его. – Мне так жаль.
Он обнял ее за плечи и привлек к себе, чтобы она могла положить голову ему на грудь. Некоторое время они сидели так, и Келли искала слова, чтобы уменьшить его боль. Внезапно в ее сознании все стало на свои места: его нежелание вступать в отношения со служащей, нежелание подпускать ее слишком близко. Он был сломлен и не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом.
– Я создал для Брента трастовый фонд, – тихо произнес Блейк. – Когда ему исполнится двадцать пять лет и он сможет осознанно решить, что делать с собственными деньгами, он получит их от меня. Возможно, это мало что значит для него…