Я отрешенно смотрела на Рока. Боль уступила место холоду и сейчас я с равнодушием взирала на все попытки достучаться на меня. В груди расползалась зияющая пустота.
– Кара, послушайте, – снова принялся увещевать Рок, – я больше никогда не буду вам лгать. Мы будем делать все вместе, слышите? Будем идти по жизни рука об руку. Я и вы, слышите? – Он встряхнул меня, а затем отступил назад и протянул мне раскрытую ладонь. – Я сделаю для вас все, что пожелаете. Стану тем, о ком вы мечтали. Только прошу, останьтесь со мной, доверьтесь мне. Перестаньте сдерживать себя.
Я молча посмотрела в глаза Рока, ища в них какую-то надежду для себя. Не нашла. Он верил в то, что говорил.
– Кара, умоляю, не отталкивайте меня. Только не вы…
– Я никогда не буду с вами, Рок. И никогда не стану той, о ком вы грезили. И ни у кого – ни у вас, ни у Богов – не хватит власти изменить это.
Я отстранилась от стены, оттолкнула руку Рока и зашагала к двери, не оборачиваясь.
– Кара!
Вновь дымка заволокла разум, в этот раз это было болезненно, и я закричала, падая на колени:
– Рок!
– Прошу, не сопротивляйтесь! Я не могу вас потерять….
– Вон из моей головы! – Я практически скулила, сжавшись в комочек на полу.
– Кара, я не хочу делать вам больно. Просто позвольте мне изменить ваше решение…
Ярость, природная, первобытная, вспыхнула во мне, и я, щурясь от боли, подняла голову.
– Никто, – прошептала я, цедя каждое слово – никогда не будет иметь надо мной такой власти.
Я закрыла глаза, падая в темноту. Она гостеприимно встретила меня знакомой пульсацией и мерцающим светом. Я дрожала, когда мысленно коснулась узелков на нитях жизни Рока.
– Кара, прошу…
Боль в голове нарастала, мне казалось, что сейчас я разлечусь на тысячу осколков, и тогда я закричала. Под моей рукой узелок дернулся, а затем развязался. За ним еще и еще один. Вокруг меня закружился черный пепел, его было так много, что в горле запершило, и я закашляла.
Темнота выплюнула меня, и я, тяжело дыша, открыла глаза.
Надо мной, покачиваясь, стоял Рок. Его пронзительные голубые глаза, в которые я так любила заглядывать, стремительно стекленели.
– Кара… – прошептал он в последний раз и рухнул на пол, рядом со мной.
На меня накатило отчаяние и слабость. Не в силах встать, я подползла к нему, положила его голову себе на колени и завыла, громко и протяжно, как раненный зверь.
Когда в зал ворвался Ник вместе с охраной, я уже тихо подвывала, гладя Рока по голове и пропуская черные пряди его волос сквозь пальцы.
– Боги, Рок…. Зачем… Зачем?!
***
В пустом храме звук моих шагов гулким эхом разносился по высоким сводам и замирал где-то под расписным потолком. Погребальный костер состоится вечером, и сейчас, в полдень, в храме никого не было.