— Что это за гудки, мама?
— Тут много фабрик, дочка. Вот они и гудят.
— А почему гудят поезда?
— Потому что тут неподалеку вокзал и станция. Сюда приходят поезда со всех концов страны. Вот они и гудят.
Они жили теперь в районе Гривицы, где были железнодорожные мастерские. Здесь кончалась столица и начиналось что-то другое, бог весть что. Это называлось Новый Бухарест.
Вскоре после того, как отец стал работать в железнодорожных мастерских, к ним стали приходить какие-то люди, с виду рабочие. Они являлись чаще всего по вечерам, и мать тут же брала ее за руку и уводила гулять, а чужие люди оставались с отцом. Что они там делали, она не знала.
— Ты уже, наверно, хорошо знаешь весь район, — говорила мать, — но все равно тебе нельзя гулять одной. Ты можешь заблудиться или попасться на глаза каким-нибудь плохим людям.
Мать показала ей мастерские — они тянулись вдоль улицы за высоким забором, и, казалось, нет им конца и края.
Потом показала ей вокзал, который назывался Северным. А потом и фабрику, на которой работал отец.
Работа у отца теперь была более тяжелая. Но богаче они не стали. Впрочем, теперь у них всегда были деньги на дрова. Хватало и на хлеб.
— Только бы с тобой ничего не случилось, — говорила мама отцу.
— А что может со мной случиться?
— Откуда мне знать? Но эти…
Она явно хотела сказать: «Эти люди, которые приходят к тебе по вечерам», но вовремя спохватилась и замолчала.
Время идет… Куда? Никто не знает… Время — таинственная вещь, никто не знает, что это такое. Но все знают, что время не возвращается. С этим все согласны: время не возвращается. Прошедшие дни, месяцы, годы никогда не идут вспять.
Спустя несколько лет грянула беда: вечером отец не вернулся с фабрики. Не вернулся он и ночью. А под утро к ним заглянула соседка и сказала:
— Твоего мужа арестовали. Моего тоже. Взяли многих…
— Что же нам делать? — спросила мать соседку. — Как узнать, что с ними будет?
— Сделать ничего нельзя, — сказала соседка. — Пока надо сидеть смирно, потому что помочь мы им все равно не можем… Надо ждать… Так мне сказали (она не сказала кто) — пока сидите смирно и ждите сигнала…
Мать заплакала. Глядя на нее, Сармиза тоже заплакала. Потом пришли другие соседки, у них тоже забрали мужей. И они тоже плакали. Плакали и дети. Плач стоял по всей улице, во всех дворах.
— Что же нам делать? — снова спросила мать.
И соседка снова ответила:
— Ничего. Пока ничего сделать нельзя. Там видно будет. Это ведь не впервой. Много раз уже забирали, но я не поддалась. Главное — не поддаваться. Будем сами работать, как-нибудь прокормим детей. Что бы ни случилось, будем держать голову высоко, не испугаемся.