* * *
Арвен без конца тараторила, рассказывая, что у неё случилось. Постоянно обрывала разговоры взрослых, пока Элронд строго не попросил дочь успокоится и немного подождать. Галадриэль от неё никуда не денется.
— Пап, — позвал Элролхир, — может, мне пока поиграть с Арвен? Она же все равно на месте не усидит долго.
— Если ты сам этого хочешь, — произнес мужчина, — только никакой стрельбы из лука!
— Хорошо! — проговорил принц.
Пока дети уходили играть, Элронд упрямо смотрел на пищу. Элролхир отказывался искать себе невесту и всевозможными способами избегал разговоров о свадьбе. Элладан же так увлекся воинским делом, что ни на что больше не обращал внимания. Многие эллет Ривинделла строили глазки обоим принцам и всячески поощряли их ухаживания, хотя Элладан и Элролхир предпочитали этого избегать.
Элладан остался, чтобы иметь возможность поговорить с Галадриэль. И да, он знал, что означают такие взгляды отца — опять он думает о судьбе своих детей и не видит её. В отличие от той же владычицы Лориэна.
— Не пойму чего вы так беспокоитесь, — сказала Галадриэль. — Элронд, твой дар не всемогущ, как и мой. Будущее скрыто. Оно появляется отдельными фрагментами. Поверь, некоторых вещей лучше не знать.
— Бабушка, — вклинился в разговор Элладан, — как же так? Я не узнаю свою судьбу?
— Ты сам творец своей жизни, — Келебриан ласково провела рукой по волосам сына, — и никакое предсказание этого не изменит.
* * *
Третья эпоха. 249 год. Королевство Арнор.
Валандиль смотрел как догорает свеча. Подхваченная болезнь прогрессировала, и он все чаще проваливался в небытие. Наступали редкие моменты, когда король мог что-то говорить или думать. Как сейчас.
Эльфам хорошо. Они не болеют. Не умирают. Живут себе вечно, не собирая вокруг своего смертного орда родственников и никогда не думают о том, что ждет их там, в другом мире.
Видят несколько поколений людей. Видят, что может случиться или случилось. Ладно, последнее скорее характерно для Галадриэль и Элронда.
Эльдакар давно вырос. Ему можно спокойно оставить трон. Дестеана… она не выдержит. Она будет страдать. Но он уже не властен над своим телом. Болезнь взяла свое.
Глаза закрываются. Голова падает на подушку. Дыхание замедляется, а затем и вовсе останавливается. Спасительная темнота берет в свои объятия.
Валандиль уже не видит суету вокруг своего тела, слез любимой, ярость сына. Единственное, что он сейчас может — идти за светом.
Свет приводит его в какой-то чертог, где он видит погибшего отца и недавно умершую мать…
* * *
Третья эпоха. 249 год. Зеленолесье.