Все это радовало.
— Мам, а кто этот дедушка? — спросила Вера, когда они подходили к дому, и сразу добавила: — А вообще-то сегодня все так красиво! Правда? И огоньки эти, и реклама, и все? Ты только Валерика не разбуди!..
— Не разбужу.
Они дошли до дому и спокойно уложили Валерика в постель. Ничего страшного. Раз перенес эту поездку и спит, все будет хорошо.
Где-то после двенадцати и они, мать и дочь, собрались спать.
— Не знаю, как ты, мам, но я очень сегодня устала, — сказала Вера. — Только, если Валерик…
— Иди, спокойной ночи, а за Валериком я присмотрю, — ответила она. — У меня сегодня как раз ноль-ноль усталости! Беги!
С моря тянуло свежим, соленым добрым воздухом. И туч не было видно, смешных и страшных, забавных и загадочных. Видно, тучи эти ушли куда-то — на ту сторону или на эту, к горам, а горы… Горы переборят любые тучи.
Валерик спал отлично. Даже когда сняли с него все одежки, не проснулся. Вера тоже, кажется, спит. Она очень устала сегодня. Не совсем понятно почему, но раз устала, так устала. Увы, новое поколение…
— Мам! — услышала она из соседней комнаты.
— Что?
— Подойди ко мне, — попросила Вера. — Валерик спит?
— Спит…
— А ты прижмись ко мне, хорошо? — попросила Вера. — Не сердись на меня, ладно?
Девочка, совсем еще девочка, невинная и беззащитная, бледная, с синевой под глазами, смотрела на мать, сама — мать:
— А кто этот дедушка, мам? Тот, с которым ты в поезде?
Ей очень трудно было ответить на этот вопрос. Но она все еще была где-то в стихии этой встречи и потому сказала:
— Коля?
— Да, ты ему говорила «Коля», а он — «Маша, Машенька»… И он такой старый, симпатичный. Кто он, мам?
Она сначала возмутилась:
— Веркин! Как тебе не стыдно! Почему — «старый»?
— Ну, не старый, а престарелый…
Она потеряла самообладание.
— Я не спрашивала и не спрашиваю тебя, кто отец Валерика.
— Мам! То, что ты не спрашивала — спасибо, но не сердись, пожалуйста. Я ведь не поэтому… Он назвал тебя бабушкой Машей.
Вера говорила так ласково, как, пожалуй, никогда прежде…
Женская логика. Даже если мать говорит с дочерью-матерью… или наоборот, то понять трудно.
За окном почти не было ни моря, ни неба, ни гор, ни туч. Куда пошли, поплыли эти тучи? Остались ли над морем или побрели к горам? Ушли на другую сторону моря или замерли? Дом не электричка, он не движется, и потому отсюда не видно туч, хотя хороши они и неповторимо красивы.
— Мам!
— Ну что, Веркин?
— А все-таки кто он, этот, ну пусть не старый?..
— Как тебе сказать, доченька… Если бы ты училась когда-то как следует, то помнила бы его по учебникам и книгам. Гражданская война. Отечественная. Генерал-лейтенант. Потом — Сибирь, новостройки. Он еще был в армии. В штабе округа работал. Помогал нам строить Академгородок. Вот так. И с тех пор мы не виделись…