И впервые задумалась о том, как, собственно, Вайолет могла получить печать «превосходство», если во время учёбы практически всегда была «на хвосте»?.. Ведь в любом случае тут собраны самые сильные магички из знати. И выходит, что…
Ой, что-то мне нехорошо. Душно. Уйти бы сейчас куда-нибудь… подальше.
— Теперь я оставляю вас, эрры. — откланялся распорядитель. — Можете прогуляться по резиденции или отправиться в свои покои, готовиться к завтрашнему выступлению.
Эта его прощальная реплика в накаляющейся обстановке (где я, слабачка, находилась среди разъярённых сильных магичек!) прозвучала для меня почти как «на старт, внимание, марш!», и прежде чем он успел скрыться за дверью, прежде, чем кто-то из невест успел проронить хоть звук в мою сторону, я отыскала свою компаньонку и сбежала так быстро, как могла, не пытаясь выглядеть при этом аристократично. Пусть думают что хотят, я их правда боюсь. Может, в академии я и защищала всех угнетённых, рискуя получить файербол куда не надо, но сейчас защищать было некого, кроме себя, а шкурка от этих пламенных взоров уже подгорала.
Кэтрин ничего не сказала по этому поводу, но глаза её смеялись. Пф, ну и ладно.
Лишь отведав в своих покоях вкуснейших конфет, я успокоилась и решилась высунуть нос, чтобы снова побывать в библиотеке. Там, в том мягком кресле, думалось несколько лучше.
Первое испытание… таланты, значит. Ну, тут и думать нечего, продемонстрирую им свой единственный: отсутствие любых талантов. О, мне не будет равных, сразу десять баллов заработаю. Точнее, минус десять.
Мысли перескакивали с одного на другое. Развод, печать, контракт, Джонатан, Кай… поединок. Единственный подходящий вариант выхода из создавшегося положения назойливо бился в мозгу, несмотря на кучу нехороших «но».
Да, бездна всё пожри, я рискую остаться без крыши над головой. По крайней мере, о маме и Нэн Кай позаботится в качестве уплаты долга за нашу сделку. Пусть она и провалилась, но не непосредственно по моей вине. А в остальном…
На что можно пойти ради любви?
На что можно пойти ради мужчины, который однажды предал, а значит, может сделать это снова?
Нельзя ему верить, нельзя верить в этом случае даже себе, но, как уже говорилось, я — дура, потому что мой ответ — на всё.
Слишком явно у меня стоит перед глазами картина, как его смертельно ранят мечом. Слишком сильно я погрязла в своём безумии, чтобы прислушаться к доводам разума.
Ты — моё безумие, Кай.
И я иду ва-банк.
— Кэтрин, принеси мне, пожалуйста, письменные принадлежности. — попросила, пока хватает решимости.