— Ну и что, если ребенка? Это его дело.
— Может, ребенок болен, — нерешительно сказал начальник.
— Его дело, — грубо ответил шофер.
Шофер не любил начальника за то, что тот таскает его до полного изнеможения. А сейчас он сердит на него потому, что по субботам шофер обычно играет в карты, а начальник как назло задержал его, и пулька сорвалась. Начальник задумался. «Определенно это больной ребенок», — повторял он про себя. И вдруг его словно осенило, он даже хлопнул себя по лбу. Почти закричал:
— Да ведь тот человек бежал! Чего бы ему иначе бежать?
— Чепуха, — сказал шофер. — Приснилось вам.
— Не приснилось. Я точно знаю.
И просительным тоном произнес:
— Надо бы остановиться… И вернуться.
— И не подумаю.
Начальник хотел было настоять на своем, но он хорошо знал шофера, его не упросишь. Да у него и самого не было лишнего времени. Может, ему и впрямь все это показалось. Впереди уже сверкали, переливаясь, огни города. Он не мог задерживаться. Не было времени. Было бы роскошью думать о человеке, оставшемся на пустынной дороге. Надо еще заехать в секретариат. Договориться насчет завтрашнего совещания. Подготовить материалы. На минутку домой, взглянуть хотя бы на спящих детей. Нет, жизнь не знает никаких сантиментов, исключает их неумолимо. Никаких детских одеялец. Глупости. Может, все это ему только показалось. Да и шофер пробормотал:
— Из-за такой ерунды. И не подумаю.
И вдруг у шофера мелькнуло — может, все-таки надо было остановиться?
Лес шумел, из-за туч порой выглядывал месяц. Дорога темная — по обеим сторонам высокие ели. Тянет осенней сыростью от мха. Все знакомо и близко, все помогает шагать. Больше отец не останавливался. Теперь он поставил все на одну карту: на свои ноги, на легкие, на сильно бьющееся сердце. По мере того как сокращалось расстояние, уменьшался и страх. Может, на его счастье, малышка все-таки выдержит. Он уж и не надеялся ни на чью помощь. Он верил в свои силы и еще в какую-то смутную справедливость: девочка должна выдержать — ведь ее спасает тот, кто так сильно ее любит. Он не слышал ее, но чувствовал, что она еще жива. И верил — как только дойдет до города, до больницы, все будет в порядке: он беспредельно доверял врачам. Его родного брата спасли в той самой больнице: его покалечило, придавив деревом, он почти истек кровью, а это ведь куда хуже, чем какое-то детское воспаление легких. В детском отделении есть знакомый доктор, тот самый, что помог малышке появиться на свет. У него такие заботливые и добрые глаза. И не взял ничего, кроме бутылки сливовицы. Только бы добраться до города, до больницы, там все будет в порядке. Сколько еще? Ага, вот уже и Осадка, отсюда не больше пяти километров. Надо только прибавить шагу, не щадить ни ног, ни легких. За Осадкой его обогнал «Спартак». Отец помахал, уже не надеясь, лишь бы не упустить хоть малейшую возможность. Водитель притормозил, высунулся из окна, показал назад — в машине не было места.