Они приехали на катере в Джудекку, вышли из него на Сакка-Физола и пошли вглубь этого острова через Фондамента-Беата-Джулиана. Через несколько минут они оказались на улице Лоренцетти, вошли в многоквартирный дом, населенный пенсионерами и студентами и нуждавшийся в срочной реставрации. Ветхий лифт поднял их на третий, самый верхний, этаж.
Первой подробностью, которую заметил Пьетро, были бронированная дверь и кодовый замок последнего поколения. Он знал лишь двух воров, способных взломать такой замок, и оба уже давно были в тюрьме.
– Мы не хотим рисковать, – объяснил француз, заметив любопытство в его взгляде.
Они пошли по длинному узкому коридору, который выглядел еще мрачнее из-за пахнувших плесенью зеленых обоев.
Последняя комната была совершенно темной. Когда зажегся свет, Пьетро увидел перед своими глазами стену, увешанную фотографиями. Он сразу понял, что это снимки с места преступления и что сделал их человек, знакомый с методами полицейской экспертизы. Бывший комиссар начал изучать их один за другим. Женщина в возрасте от тридцати пяти до сорока лет лежит на полу, глаза выпучены, руки раскинуты в стороны, рядом валяется опрокинутая подставка для зонтов. Подол платья не поднят, и тем более оно не порвано. Вероятно, сексуальное насилие можно исключить.
– Ее задушили, верно? – спросил бывший комиссар.
– Да, – одновременно ответили оба товарища убитой.
– Вскрытие было?
– Нет.
– Тогда почему вы уверены, что она умерла от удушья? – спросил Пьетро, хотя уже знал ответ.
– У нас есть некоторый опыт, – со вздохом сказал француз.
Самбо повернулся и взглянул ему в лицо.
– Вы полицейские, солдаты или сотрудники секретных служб. Кто именно?
Сесар покачал головой и ответил:
– Мы можем вам сказать только, что мы в этой истории – положительные персонажи. А злодей тот, кто убил нашу подругу.
– Вы еще ни разу не назвали ее по имени, – заметил Пьетро.
Испанец поморщился и ответил:
– Можете его придумать, если это для вас действительно важно.
– А что с трупом?
– Он в безопасном месте, – ответил Матис. – И в подходящее время будет передан ее семье.
Бывшему комиссару было бы приятно узнать об этих событиях больше и понять, почему о смерти женщины нельзя объявить открыто, но он смирился и ждал, что будет дальше. Эти двое твердо решили молчать, и он не получил бы ответов на вопросы, которые теснились в его уме.
– Я должен был бы осмотреть место преступления, – сказал он.
– Это невозможно, – ответил француз.
Бывший комиссар потерял терпение:
– Вы действительно думаете, что я могу расследовать дело без углубленного знания о нем?