Журналистка была ошеломлена. Она улыбнулась, с трудом встала на ноги и нетвердой походкой направилась к выходу. Понадобилось три человека, чтобы поддержать Кики, когда она поднималась на борт катера. Как только она вошла в каюту под палубой, Феррари достал шприц и сделал ей укол в шею. Кики почти сразу же потеряла сознание, она успела только выругаться по-немецки.
Пьетро вынул из кармана журналистки ее мобильник, подал его Тициане со словами:
– Теперь у нас есть номер Туриста. Можешь поставить его телефон на прослушку.
– Нет! – сухо парировала Тициана. – Новые соратники Туриста, несомненно, тоже прослушивают этот номер. Мы не можем рисковать.
Самбо и Нелло сошли с катера возле моста Академии, предоставив рулевому и заместителю начальника передать Кики Баккер ее новым тюремщикам.
– Ты ведешь себя как идиот, – по-братски упрекнул бывшего комиссара Каприольо.
– Потому что отказываюсь полностью избавиться от тех крох морали и человечности, которые у нас еще остались?
– Ты тоже играл нечестно. И делал это много раз.
– Да, но против тех, кто этого заслуживал.
– Заслуживал только с твоей личной точки зрения, которую не разделяли другие.
– Ты прав. Иногда я бываю слишком лицемерным. И я же первый глазом не моргнул, когда Тициана объявила нам, что Туриста не будут судить. Но я спрашиваю себя: сумеем ли мы выдержать тяжесть ответственности, которую берем на себя, отказывая родным его жертв в истине и правосудии?
– Сейчас ты будешь раскручивать свое чувство вины, ты не можешь от него избавиться, – констатировал Нелло. – А я буду жить дальше, горюя о том, что не красивей и не богаче, чем есть. Теперь пойдем поедим, а о Туристе подумаем потом.
– Где же мы поедим? – Пьетро указал ему на потухшие вывески мест отдыха и магазинов. – Ты же знаешь, в этот час Венеция спит.
– На улице Оджо, «У грудастых девиц». Там кухня открыта только по ночам.
– Никогда не слышал об этом заведении.
– Я тебе верю. Это место не для моралистов и ханжей. Такие люди остаются дома и в печальном одиночестве ворочаются на своих постелях.
Стефан Бисгаард, чиновник из разведслужбы датской полиции, каждый месяц получал немалую сумму от «Свободных профессионалов» за то, что присматривал за обеими женщинами Абеля Картагены.
Стефан участвовал в слежке за пакистанцем, которого подозревали в отмывании денег, принадлежащих радикальным исламским группировкам. Поэтому об отъезде Кики Баккер в Венецию сообщил с опозданием на несколько часов. После этого он выслушивал упреки и жалобы бывшего агента шведской разведки, который его завербовал, и одновременно посылал ему кадры, на которых телекамеры запечатлели любовницу Картагены в копенгагенском аэропорту.