– Хорошо, – сказал первый министр Иберлена хмуро, – я задумаюсь на этот счет.
– Задумайся. Самое время.
Когда Артур, сердито откланявшись, вышел, взмахнув расшитым золотыми драконами зеленым плащом, бестелесный голос раздался вновь – совершенно внезапно, как и всегда. Это случилось, когда молодой Ретвальд поднимался из-за стола, и от неожиданности король пошатнулся и едва не упал, напугав слугу. Гайвен с трудом устоял, вцепившись пальцами в спинку кресла. В ушах прозвучало, произнесенное доверительно, почти с приязнью:
«Ты делаешь все верно, но твой груз слишком тяжек, а эти люди слишком равнодушны, чтобы постичь твои цели. Я помогу тебе, дитя моей крови, если ты откроешь мне дверь».
Гайвен огляделся – кроме камердинера, он был в зале один.
– Вам дурно, мой король? – спросил тот встревоженно.
– О нет, Чарльз. У меня просто закружилась голова. Я дурно сегодня спал.
«Ты пытаешься найти ключи от Силы – и я дам тебе их все. Только не бойся меня, пожалуйста. Я тебе не враг».
– Ваше величество? – не отставал слуга. Не иначе, видел, как помертвело лицо короля.
– Все в порядке. Я просто… – «Я просто схожу с ума». – Я просто немного устал.
«Ты не безумен. Ты в ясном рассудке. Это магия, которую ты искал. Приди ко мне, когда сможешь, – и я научу тебя тому, чему не научит никто».
3 сентября 4948 года
Кэмерон Грейдан обманула ожидания Артура. Прежде ему представлялась женщина-кремень – холодная, непреклонная, властная, с клинком, обагренным кровью врагов, с послушной малейшему мановению ее руки армией за спиной. Такой она выглядела на портрете, что он однажды заказал из-за границы, желая больше узнать о своем кумире, – и не совсем такой оказалась в жизни.
Чернокудрая, белокожая, статная, ослепительно красивая диковатой красотой востока вдовствующая королева Эринланда держалась с простотой, даже нахальством бывалого ландскнехта. Она мало напоминала героиню рыцарских романов, скорее уж странствующую наемницу, какого-нибудь капитана вольных отрядов. На юге такие водились – это в Иберлене считалось, будто женщине не полагается брать оружие в руки. Леди Кэмерон больше всего походила на разбойницу с большой дороги, по непонятному капризу надевшую придворное платье.
И все же Кэмерон Грейдан была и оставалась королевой. Эдвард Фэринтайн не стал лишать ее этого титула, пусть даже покойный ее супруг, король Хендрик, восемь лет уже лежал в сырой земле, оставив двоюродному брату эринландский трон. Когда армия Клиффа Рэдгара в декабре сорокового года осаждала Таэрверн, город, скорее всего, пал бы, не прояви леди Кэмерон своего мужества. Ведь когда государь Хендрик погиб, эринландская армия оказалась деморализована. Опальный принц Эдвард не пользовался тогда большим доверием у солдат. Кэмерон Грейдан сплотила вокруг себя жителей столицы, а затем, когда победа была одержана, отдала власть Фэринтайну. Прежде Артур часто мечтал встретиться с ней. Находясь на службе у герцога Тарвела, даже задумал однажды сбежать на восток, дабы увидеть своими глазами легендарную леди Грейдан. И вот леди Кэмерон шла рука об руку с ним, улыбалась, шутила (порой весьма грубовато), комментировала дворцовые гобелены и наряды придворных.