— Добрый день, отец, — почтительно поприветствовал его Володин.
— Добрый, сынок, — ответил старик, разглядывая незнакомца.
Его взгляд был с каким-то особым прищуром и показался Володину очень внимательным.
— Вы, случайно, не знаете, есть ли здесь поблизости озеро? — спросил Максим.
— Ежели ты Байкал ищешь, то иди напрямки, обойдёшь правее реку и в аккурат к утру поспеешь.
— Нет, отец, я не Байкал ищу, другое озеро, что в горах… Есть такое? — проговорил наугад Володин.
— В горах-то не знаю, — пожал плечами старик, — но чуток дальше есть одно, пойдёшь вдоль реки и выйдешь к нему.
— Спасибо. А вы здесь один живёте?
— Один, давно уж один, — вздохнул старец.
— И не страшно одному? Вокруг же ни одной живой души, обидеть ведь могут, — искренне поинтересовался Володин.
— Хе-хе… Кому я нужен-то, — с усмешкой махнул рукой дед и уже серьёзно добавил:
— Привык я уже к этим местам, всё родное здесь, душевное, да и природа охраняет близких ей. Ты разве не знал?
— Ну да… пожалуй, вы правы, — задумчиво согласился Володин, невольно проникаясь уважением к старцу.
Они обменялись ещё несколькими фразами, и Максим засобирался в дорогу:
— Идти мне нужно, отец. Спасибо вам и всего хорошего!
— И тебе не хворать, сынок. А то, что ищешь — само найдёт тебя, только не наступай на тень прошлого.
— О чём это вы? — непонимающе переспросил Володин.
— Да это я так, вроде напутствия…
— А-а.
Максим почему-то вспомнил о словах старика чуть позже у разветвления грунтовки, от которой в сторону близлежащих гор убегала узкая тропинка:
«Н-да, неспроста он мне это сказал, неспроста… Но в чём же смысл? Да и Шри Равиндра, помнится, говорил мне о разбросанном бисере под ногами. Может, он имел в виду какие-то знаки, которые не замечают люди?.. Да, вполне возможно. Придётся тебе, брат, напрячь мозговые извилины. Или лучше довериться наитию?.. И что же мне подсказывает внутренний голос?»
Какое-то время Максим топтался на месте, прислушиваясь к ощущениям своего сердца, а затем забросил за плечи рюкзак и быстро зашагал по тропинке. Миновав межгорную лощину из смешанного редколесья и кустарников, он стал подниматься по западному склону хребта, где преобладали в основном хвойные породы леса. Взгляд весны уже царствовал и в этих суровых местах, словно приглашая к празднику света нежно-зелёную траву и молодые любопытные листья. Максим чувствовал этот невыразимый трепет пробуждения буквально во всём: в запахах, звуках, дуновениях тёплого ветра и необыкновенно-живых красках новорождённого мира. На одном из привалов Володин растянулся на траве, чтобы перевести дух, прикрыл глаза и вдруг почувствовал, как сливается с негой природной звуков, таких волшебных и близких ему. Ощущая непередаваемый восторг, он будто слышал голос своего сердца, созвучный с удивительной песней гор. Уже позже всё ещё находясь под впечатлением приятных переживаний, он с некоторой грустью подумал о своей прошлой жизни: