«Да понятно, Борь, ты хочешь насрать на платформе станции метро».
— Самое главное, что от такой скуки мы даже пари устроили. Видел полосы от пальцев на потолке в переходе между линиями метро?
— Нет, никогда не замечал.
— На самом деле их очень много, Макс. Потолок перехода между Купалаўскай и Кастрычніцкай побелен был несколько лет назад, а он очень низкий. Поэтому всякие мудаделы время от времени трогают потолок рукой и оставляют следы от пальцев. Никогда не понимал, зачем они это делают.
— Действительно, зачем? Не обращал на это внимание, но теперь точно посмотрю.
— Так вот, на чьей смене за месяц будет больше таких трогающих потолок идиотов, тот и победил. Все снимается на камеру видеонаблюдения как доказательство.
— А какая ставка?
— Сто долларов.
— О, так мы можем насобирать целую банду таких идиотов, мы же учимся на истфаке. Ты легко выиграешь это пари, а потом проставишься.
— Я подумаю, идея мне нравится. Но вот с проставиться ты перегнул, — да, основная часть души у него в кошельке. — В знак благодарности я просто не вызову на вас наряд, а вы мне потом еще и спасибо скажете.
— С каких это пор трогать потолок стало преступлением?
— Прости, я все еще думал о дерьме на станции. Хотя, в этой стране разве нужен повод, чтобы арестовать человека?
Боря отправился в магазин на этаж выше за добавкой, а мое внимание окунулось в фантазии: «Если бы меня цитировали, то во всех ванильных группах в социальных сетях обязательно появилась бы моя неудачная фотография с подписью (шрифтом TimesNewRoman, курсив, естественно): «Если вы поднимете глаза, то увидите, что кто-то постоянно трогает свой потолок».
Вернулся Боря с двумя литровыми тарами темного пива, в которое влил немножечко водки, и новой темой, в которую привнес немного фирменного себя:
— Забыл спросить. Расскажи мне про свою новую пассию, которая тебя сюда проводила.
Сколько бы Боря не метался между темами разговора, была одна тихая гавань под названием «Женщины», в которую он приплывал под конец каждой беседы. Ее затрагивание было больше внутренней обязанностью Беса, нежели искренним интересом. Боря всегда спрашивал возраст, потом «было уже?», а в конце звучало стандартное «когда свадьба?» Видимо, у него в голове эти события происходили на одной неделе.
— Да, как тебе сказать. Только пару раз встретились. Ничего особенного.
— А сколько ей лет?
— Спрашивать о возрасте мне не интересно. Но не потому, что они склонны его занижать, нет. Просто женщины, с которыми общаюсь, выглядят на лет 30, хотя им всего 24—25. И знать правду было бы слишком неловко для нас обоих.