Утром на корабль поднялся дамасский купец в сопровождении десяти стражников. Это его товар весь прошлый день загружали в трюм. Уго внимательно осматривал арабских воинов, про себя отмечая понравившиеся детали. Все они были одеты в тяжелые кафтаны, на солнце весело блестели металлические пластины, защищающие грудь и живот, пояс туго перетянут ремнем, на голове остроконечные шлемы, скрытые под куском белой материи. Из оружия бросалась в глаза тяжелая, кривая сабля, кроме нее у каждого воина на поясе висел длинный ятаган. Правая рука защищена была длинной, до самого локтя, железной рукавицей и сжимала короткое копье; левая держала небольшой круглый щит. Поднявшись на палубу, арабские гости полностью изменили внешность судна. Их яркие одежды резко контрастировали с черными плащами, серыми рубахами и штанами пассажиров.
— Значит, так выглядит наш предполагаемый враг? — послышался голос Гондамара.
В это время высокие, широкоплечие телохранители окружили купца, ненавязчиво перегородив собой половину корабля. Гондамар заканчивал фразу, уже находясь между двух воинов.
— Не трусь, старик! — сказал Жоффруа и хлопнул товарища по плечу.
— Это корабль маленький, а не они здоровые, в поле, если издалека, будут выглядеть лилипутами, поверь.
Гондамар не обратил внимания на слова друга.
— Надо разбудить Уго, — только сказал он.
— Не надо, я уже давно проснулся, видите, какой Веремида нам сюрприз подготовил?
По плану ребята должны были закончить собирать информацию до обеда, а потом сесть вместе и решить, кто из присутствующих на корабле враг. Теперь, когда вооруженный отряд расположился прямо перед их носом, этим планам сбыться было не суждено.
— Скажите всем, что встречаемся на корме, а я пойду и поговорю с капитаном.
Уго было направился к Веремиде, но тот, отдавая приказы, отшвартовал судно, и занимался тем, что выходил в открытое море. Мальчик понял, что пока корабль не поймает попутный ветер, с ним разговаривать никто не будет.
Паломники тоже настороженно поглядывали на гостей, но так как вскоре им предстояло путешествовать по землям этих людей, в их взглядах было скорее любопытство, чем угроза. Арабы же говорили только между собой, гордо подняв головы, они смотрели на остальных мимолетным, безразличным взглядом.
— Началось, — заговорил Ашамбо.
— Давайте будите остальных, собираемся на носу корабля, — сказал он Жоффруа и Гондамару.
— А я пока пойду и проконсультируюсь с Роландом, хоть мы и не знаем, друг он нам или враг, но только он когда-то с ними воевал и может сказать что-то толковое.