земель и народов. Интересно сопоставить соотношение тенденции духовной культуры и хозяйственного развития в наше время и в средние века. Тогда основная хозяйственная единица "феод" тяготела к полной автономии и самодовлению. Массовому индивидуализму лиц предшествовал такой же массовый индивидуализм хозяйственных мирков. "Чистому" субъекту, "построенному" мыслителями Эпохи Просвещения, "естественному" человеку, носителю личных прав, существовавших до "Общественного договора", предшествовал очень похожий на него объект хозяйствования — средневековое замкнутое поместье, живущая для себя и удовлетворяющая свои потребности трудом своих цехов, средневековая коммуна. Эти хозяйственно-политические мирки, если не на деле, то, по крайней мере, в тенденции, в идеале были независимы друг от друга, друг друга не знали и друг без друга обходились. Напротив, в высших сферах культуры в средние века господствовало начало сотрудничества, обмена услугами, постоянного взаимопроникновения. Расцвет национальных культур на рубеже средневековья и нового времени был следствием этого культурно-национального синкретизма. Англичане упорно боролись с французами и с "гасконским" засильем в Англии на политической почве, но, по счастью, им и в голову не пришло "очищать" английский — англо-саксонский по своему первоначальному происхождению — язык от французской примеси. Необыкновенное богатство оттенков английского языка обусловлено тем, что Шекспир и Бэкон опирались, в своем словесном творчестве, на Чосера и на "романы" англо-нормандских поэтов XIII века, а не на Бео-фульфа и англо-сансонские "правды". В наши дни национальности стремятся к культурному самодовлению, строят свою культуру так, как "феод" строил свое хозяйство. Экономическая же эволюция, обусловленная ростом народонаселения на земном шаре, ростом потребностей, успехами техники, толкает народы и земли ко все более тесному сотрудничеству, сотрудничеству, которое, однако, не исключает областной свобды, а напротив — требует ее. На основах координации самостоятельных сил растут политические колоссы, которым принадлежит будущее, которым уже принадлежит настоящее: Британская Империя, эта федерация "владычеств" ("dominions"), и Северо-Американская Федерация Северных, Южных и Западных Штатов. Европа, как система национальных государств, очевидно, не в состоянии выдержать конкуренции других великанов. То, что называлось европейской "политической системой", отживает свой век. Эта система, искусственно была поддержана национально-государственным напряжением, проявленным европейскими народами в период великой войны, и искусственно же закреплена державами-победительницами в том виде, какой она во время этой войны приобрела. Победители надеются даже, что она будет развиваться и далее в созданном ими направлении. Высказался же как-то Бриан, что режим национальных меньшинств имеет целью облегчить для последних "безболезненное слияние" с господствующими национальностями. Вряд ли, однако, можно сомневаться в том, что румынские мадьяры и русские не станут румынами, а польские немцы и русские — поляками. Громадное значение имеет здесь одно уже то, что почти каждое национальное меньшинство в одной стране опирается на соответствующее большинство в другой.