Жигалка трясла головой, продолжала:
- ...от стрелы татарския, от наветы басурманския, встань, муж железен...
- ...откоснитесь, напасти и болезни, - дрожащим голосом вторила Олена, - бегите от костей, от мощей, от жил, от румяного лица, от быстрых глаз, от рабочих рук, за дремучие боры, за ржавый мох, за студено болото...
- Аминь! - закончила бабка.
- Аминь! - эхом откликнулась девушка.
Она сидела ни жива ни мертва, стискивая науз белыми пальчиками.
Из этого состояния Олену вывел будничный голос бабки:
- Ну-ну, все. Спрячь науз-то, чтоб не видал никто. Да сама желанному отдай.
- Сама? - очнувшись, приоткрыла рот Олена. - А нельзя другим?
- Нельзя, милая, вся сила заговора пропадет!
Олена смутилась. Как же она передаст науз Никитину, если он ни разу ей сам о любви не говорил? Стыдно-то как!
- Да ты не бойся, - ласково утешила Жигалка, - все ладно будет! Сохнет по тебе молодец...
- Ой, не знаю, не знаю, бабушка! - в смятении поднялась Олена.
Жигалка довела ее до двери, выглянула - нет ли кого поблизости - и шепнула:
- Беги, беги-ка... Хватятся дома, поди... Ишь, бесстрашная!
Проводив Олену, бабка вернулась в избу, прибрала подарки. Улыбалась. В гостье она сразу признала дочь Кашина. А от Кашина - Никитин за море с товарами плыть собирается, бают. Вот для кого науз. Ну и хорошо! Человек человека ищет, радости земной хочет. Почему не помочь? Для того и велела Олене иконку из рук в руки Афанасию передать. Пусть откроются друг другу...
Кот, мяукнув, прыгнул на прежнее место, потянулся к маслу.
- Ишь ты! - сказала старуха. - И ты от человеческой беды полизать хочешь?.. Поди, поди-ка. Вот кусочек тебе...
Первой Олена увидела дома старую мамку. Та охнула, заковыляла навстречу, и по ее страдальческому лицу Олена поняла, что надвигается беда.
Из конюшни выскочил и осклабился, косясь на хозяйские хоромы, рыжий кучер Федотка. Мелькнуло в подклети любопытное личико девчонки Анютки. Не чуя под собой ног, как деревянная, Олена поднялась на крыльцо.
Аграфена ждала ее в сенцах.
- Где была, паскуда?
- В церкви, матушка...
- В церкви?.. В церкви?.. В подоле принести хочешь?!
Олена вскрикнула, невольно подняв руку, словно защищаясь от грязных, мутных слов.
Аграфена поняла ее по-своему.
- А-а-а! - завопила она, бросаясь к дочери и хватая ее за косу. - Чуяло мое сердце! Чуяло! Змея!
Олена вырвалась, оттолкнув Аграфену.
- Матушка! Опомнись! За что?!
В огромных синих глазах ее задрожали слезы.
- Убью! - взвизгнула Аграфена, вытягивая напряженные руки и приступая к ней. - С кем была? Сказывай! С Афонькой?!