Грим ждал, но пока что никого в его поле зрения видно не было. В округе не было ни его собственной машины, ни каких-либо иных подозрительных автомобилей. Пешеходы и вовсе особо не подходили к порогу поместья.
Грим ждал долго. Уже давно стемнело, но снайперский прицел Грима был оснащен системой ночного видения. На часах было уже почти десять, когда внезапно в доме раздался сильный взрыв. Сначала Грим услышал его по рации, а потом, тщательно изучая все окна дома, нашел источник взрыва.
Взрыв прогремел в коридоре, на который открывался узкий обзор с позиции Грима. Из-за поднявшегося дыма ничего не было видно. Рация, судя по всему, была цела, так как был слышен звук падающих после взрыва камней.
— Ты ведь не думал, что это будет так просто? — послышался голос Головореза в рации.
— Черт побери! — выругался Грим.
— Лейтенант, знаешь, в чем твоя проблема? — продолжил Головорез. — Ты слишком предсказуемый. Думаешь, я бы не проверил все входы перед тем, как войти на поле боя? Это уже оскорбительно. Жаль, мне пришлось из-за твоей неумело установленной растяжки разорвать в пух и прах свой любимый кожаный сапог, который я метнул в проход. Знаешь, первое правило любого поединка — «никогда нельзя недооценивать соперника». И сейчас ты поймешь почему.
Внезапно прогремел еще один взрыв. Куда более мощный и яркий. И этот взрыв Грим услышал в сотни раз отчетливее просто потому, что взрыв прогремел прямо под ним. Последний этаж многоквартирного дома содрогнулся, и, вместе с крышей, прохудился и рухнул вниз, на нижележащие этажи.
Грим летел в куче обломков и камней, при этом максимально сгруппировавшись, однако не смог уклониться от итогового удара о цемент, и сильно повредил шею при падении.
Грим почувствовал, что не может повернуть голову вправо. Любые попытки сделать хотя бы незначительное движение вызывали адскую боль. Грим с трудом поднялся и оглянулся. Он стоял в руинах двух этажей многоквартирного дома, среди которых периодически просматривались те или иные предметы быта. Дом был заселен.
Внезапно Грим увидел под каменными обломками женскую руку.
— Сукин ты сын… — прорычал Грим, подбегая к завалу и пытаясь его разобрать.
— Не выражайся! — воскликнул кто-то по рации, которая чудом уцелела. — Я рад, что ты еще живой. Я только начал.
Попытки Грима освободить заваленную камнями женщину были прерваны оглушительным выстрелом. Буквально в двух сантиметрах от головы Грима в стену врезалась массивная пуля 50 калибра, очевидно, выпущенная из снайперской винтовки.
— Черт! — крикнул Грим, падая на пол.