По пути на стадион Кэсс не пыталась ее разговорить. И слава богу, потому что она не знала, что сказать.
По прибытии Кэсс купила себе билет, хотя Тринити пыталась в знак благодарности за помощь оплатить его. Одна она не решилась бы приехать сюда. Для женщины, всю жизнь демонстрировавшей независимость, она в последнее время на удивление нетвердо стояла на ногах. И в прямом, и в переносном смысле.
Логан написал, куда идти дальше. У входа их ожидал охранник, который провел обеих женщин по извилистым коридорам на поле, где их должен был встретить Логан.
Игра была в самом разгаре. Начало седьмого периода, как он и просил. Тринити бросила взгляд на поле, оценила расстановку сил. Господи, когда она только научилась? Впрочем, ничего удивительного. Логан передал ей свою страсть к игре. Она ведь так любила слушать, как он рассказывает о бейсболе.
Питчер-левша сделал три простых удара, которые не смог отбить бэттер-правша «Мустангов», и на этом период закончился. Игроки потянулись с поля, женщина в форме ВВС США запела «Боже, благослови Америку». Тринити видела это все много раз, но никогда непосредственно с поля. Перспектива была головокружительной. Когда стихли последние ноты, кто-то заслонил ей свет, льющийся с экранов, и Тринити подняла взгляд.
Прямо перед ней стоял Логан. Высокий, красивый. Какой удар по ее истрепанным нервам! Как он смеет стоять здесь с улыбкой убийцы и выглядеть так сногсшибательно, что у нее и впрямь подогнулись колени? Судя по всему, ее тело не в курсе, что она не бегает за мужчинами, которые в критический момент предпочитают слинять.
– Ты за этим звонил? – саркастически спросила она. – Похоже, даже я не смогла спасти игру, так что твой план выиграть с помощью талисмана провалился. Питчер из Лос-Анджелеса оказался более удачливым.
Логан добродушно пожал плечами:
– Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает.
– Закрой рот, Тринити, – пробормотала Кэсс из-за ее плеча. – Тебя снимает камера. И она передает ваш разговор на большой экран.
Тринити едва справлялась с собственными эмоциями, но не из-за камеры. Она пришла сюда, чтобы покончить с этим безумием, и ей придется говорить, чтобы довести дело до конца. Не важно, что ей безумно больно.
– Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает? – повторила она. – Да кто ты такой и что ты сделал с Логаном Мак-Лафлином?
Логан, которого она знала, никогда бы так не сказал. Может, в этом все дело. Она никогда не знала его по-настоящему.
– Я уже говорил тебе, что счет на табло – не самое прекрасное зрелище на свете. А вот ты – да.
Что-то тут не так. Они должны устроить эффектное публичное расставание, а не повторять глупости, которые когда-то говорили друг другу. Уперев руки в боки, Тринити перешла в наступление: