– Ты же ненавидишь мою одежду.
– Ты мне больше нравишься голой, – покладисто согласился Логан, – но я не ненавижу твою одежду. Мне просто больше нравится та, которую подобрал я. Но мы можем найти компромисс.
– Компромисс? Да ты категоричный, негибкий, и я вообще не понимаю, как ты передвигаешься под грузом всех правил, которые взвалил себе на плечи.
Вот! Сейчас наконец начнется настоящая перепалка. Он ведь терпеть не может, когда она его высмеивает.
Но вместо этого Логан снова кивнул:
– Да, похоже на то. Поэтому мне и нужна такая женщина, как ты, которая сможет меня встряхнуть и не постесняется сделать замечание, когда я становлюсь слишком ограниченным и узколобым. Я потерял лучшее, что у меня было, когда уехал от тебя. Так что теперь я хочу публично принести свои извинения. Прости меня.
Огни стадиона начали двоиться в ее глазах, шум толпы превратился в рев, пульс стучал, как бешеный. Это не спор. Он что, заманил ее сюда под надуманным предлогом, чтобы извиниться?
– Что ты делаешь? – прошептала она. – Мы должны были вдрызг разругаться и расстаться.
– Но я этого не хочу. – Логан направился к ней, схватил ее ладошку и поднес к губам. – Прости меня. Я неправильно повел себя во время нашего последнего разговора, и я публично прошу дать мне еще один шанс. Можешь унизить меня при всех, я заслужил это куда больше, чем твое прощение.
В горле у Тринити застряли рыдания. Это все неправда.
– А что изменится-то на этот раз?
Логан улыбнулся, и нежность на его лице поразила Тринити в самое сердце.
– В этот раз я признаюсь, что люблю тебя.
Кровь отхлынула от головы, и Тринити едва удержалась на ногах. Когда она зашаталась, нежность на лице Логана сменилась тревогой. Он взмахом руки отогнал оператора и подхватил ее на руки.
– Ты только что сказал, что ты меня любишь? – переспросила Тринити.
– Все в порядке, – прошептал Логан, минуя все коридоры с ней на руках. Наконец он нашел незапертую комнату. – Я тоже еще не совсем привык к этому.
Он усадил Тринити на стул и встал на колени рядом с ней, гладя пальцами ее лицо, словно проверяя, не готовится ли она упасть ничком на пол. Она не могла наглядеться на его драгоценное лицо, на спадающие на лоб волосы… Боже, как она скучала по нему, по его прикосновениям!
– Зачем ты это сказал? – не выдержала Тринити. Сейчас, когда они были наедине, эмоциональное напряжение последних дней прорвалось наружу. Но так не пойдет. Надо быть спокойной и рациональной, а не бросаться сломя голову обратно в его объятия, где она чувствовала себя прекрасной и любимой. – Между нами не было ничего настоящего.