— Плохо уговаривали, — прервала её Валентина. — Надо подловить момент, когда ему совсем тошно станет, он уже сколько в запое?
Лида зашевелила губами, подсчитывая дни:
— Неделя, — сообщила она подруге.
— Значит, сейчас как раз нужный момент. Скоро выйдет. А я тем временем препарат достану, — на ходу соображала Валя. — У моей сменщицы дочка медик, как раз по этой части, у нее возьму. Сами и уколем.
— Как сами? — ужаснулась Лида. — Мы ж не врачи!
— Я что, даром год сиделкой ишачила? Руку знаешь как набила, — развеяла Лидины сомнения Валька. — В задницу с десяти метров попаду! Будьте любезны!
Валя в очередной раз открылась перед Лидой в неизвестном доселе амплуа. Лида не удивилась и доверилась подруге еще больше, хотя куда больше? Семен был самое ценное, что у Лиды в этой жизни осталось.
Подруги замолкли, молчали каждая о своем: Лида, как всегда, волновалась, нервничала, Валентина прикидывала, где раздобыть только что обещанный препарат.
Два дня спустя Лида прошуршала к телефону. Через пятнадцать минут в дверь позвонили. Вошла приятных размеров женщина в белом халате, с ярко-рыжими волосами, выглядывающими из-под белоснежной медицинской шапочки, с аккуратными очочками на носу и напомаженными губами, в руках у нее был ящик с медпрепаратами, точь-в-точь такой же, какие возят бригады скорой помощи. Женщина, отодвинув все еще чуточку сомневающуюся Лиду, прошла в комнату. На диване, завернувшись в плед, возлежал страдающий Семен.
Мужчина поднял на доктора болезненный, трезвеющий взгляд.
— Брысь! — отмахнул он рукой выросший образ.
Подействовало только на Лидку, та моментально дрыснула в коридор и теперь наблюдала за происходящим, выглядывая из-за двери.
Невозмутимая докторша подошла к журнальному столику, поставила на него свой ящик, открыла крышку. Ящик был утыкан всевозможными препаратами, шприцами, ампулами. Семен, вытянув шею, попытался заглянуть внутрь.
— Таблетку какую дадите? — включился он в процесс.
— Укол, внутримышечно, — ответила врач.
— Внутримышечно? — Семен неожиданно скинул плед, представив на обозрение мускулистую рельефную грудь. — А ну-ка! — поиграл грудью, другой, перешел на пресс, что-что, а мускулатуру он еще не пропил.
Докторша не без интереса посмотрела на хорошо развитую грудь, хорошие плечи. Аполлон Бельведерский, ни дать ни взять. Семен, не обращая внимания на торчащую из-за двери Лидку, игриво подмигнул врачу.
— Переворачиваемся, — проигнорировав заигрывание, скомандовала доктор.
Семен тут же сдулся, обиделся, перевернулся на бок и приспустил штаны. Лиде даже стало обидно за сопящего в подушку Семена, в таком ракурсе он смотрелся не так выигрышно.