Мари окончательно заблудилась и уже не раз попрекнула себя за собственное любопытство — попробуй разберись во всех этих коридорах, уровнях, хитросплетениях, оставалось надеяться только на случай, на то, что, в очередной раз куда-нибудь свернув, она снова набредет на своих.
Мари была далеко не единственной среди местных, отважившихся на решительный шаг. Хуже некуда оказаться в безвестности, сидишь все равно что в чулане, в голову лезет незнамо что, и до жути интересно сунуть свой нос куда не следует. Таинственность похлеще, чем кожный зуд, неопределенность мучительна. Взять хотя бы Ехидну. Ехидна появилась у них совсем недавно и только на первый взгляд была тихонькой, а на деле оказалась той еще штучкой — поначалу не верила, что попала к ним, потом чуть не на коленях ползала и просилась обратно, а когда поняла, что застряла у них, по крайней мере, на энное количество времени, совсем с катушек слетела — билась в истерике, кляла всех на чем свет стоит, угрожала (нашла кому!), дошла до того, что стала открыто вынюхивать и выспрашивать, как бы ей поскорее от них свинтить. Совсем сбрендила!
История с Ехидной закончилась печально. В одно прекрасное утро она исчезла. В исчезновении, впрочем, не было ничего удивительного, все они рано или поздно куда-то испарялись, однако, испарившись, никто больше не появлялся. Ехидна вернулась. Но что это была за Ехидна! Слезы, а не Ехидна! Ни на кого не бросалась, никуда не рвалась, все до единой мысли покинули её пустенькую головку. По углам стали шушукаться о том, что у неё отшибло память, а кто-то (вроде бы из старожилов) проболтался: якобы подобные случаи уже бывали, особо буйные товарищи куда-то исчезали, а потом возвращались — белые и пушистые. Ехидну было жаль! Однако, даже искренне сожалея о случившемся, Мари не могла удержаться от того, чтобы не разнести подругу в пух и прах! Ну разве можно было действовать так открыто, так неосмотрительно!