На лице его появилось выражение крайнего удивления. Он не понимал, как добровольно можно покинуть страну наслаждений, в которую он открыл ей дорогу. Джеймс Уинтерли, блестящий кавалер, щеголь, завсегдатай балов и салонов, был потрясен тем, что провинциальная вдова оттолкнула его, что она не желает близости с ним так же страстно, как он. Ровена махнула рукой, словно прогоняя наваждение, поправила волосы и решительно отступила назад. Даже мальчишку, которым он был очень давно, оскорбило бы подобное поведение женщины, готовой всего минуту назад отдаться ему.
— Я и не думал, что желание попробовать заведет нас так далеко, — наконец произнес он, стараясь за шутливым тоном скрыть досаду.
Однако ему довольно быстро удалось прийти в себя, несмотря на разочарование и неудовлетворенное желание, и он стал прежним Уинтерли, лишь чуть более хмурым, что, впрочем, заметить было довольно сложно.
— Вы все еще хотите жениться на мне? — усмехнулась Ровена.
— А почему я должен передумать?
— Потому что я не могу… Я не хочу… — Она замолчала, не найдя слов, чтобы закончить мысль.
— Вы считаете себя холодной? О таких глупостях не стоит даже думать. Женщины не целуют так мужчин, которых, по их утверждению, совсем не знают.
— Такое со мной впервые, — смущенно пролепетала Ровена.
— Что ж, отличное начало, я вам скажу. Не важно, что сделал вам мистер Уэстхоуп, мы забудем об этом вместе. — Джеймс говорил так серьезно, будто давал обет. — Есть еще много мест на теле женщины, к которым приятно прикасаться губами и языком. Я покажу вам их все и обещаю: какими бы ни были ночи с вашим мужем, наши будут несравненно лучше.
— Но все же вы не можете на мне жениться, — упрямо повторила Ровена. Сердце ее при этом забилось сильнее, когда воображение нарисовало чудесные обещанные перспективы.
— Не вижу причин этого не сделать, — сказал Джеймс своим привычным уверенным тоном и высокомерно вскинул голову.
Теперь ему было легче уйти и сохранить лицо, несмотря на то что приходилось признать, что выбранная тактика не принесла победы. На этот раз Ровена Уэстхоуп хоть и не сомкнет глаз всю ночь, но проведет ее одна.
Даже следующим утром в голове Ровены все еще звучали слова Джеймса, произнесенные им на прощание:
— Все же вам придется выйти за меня.
— Ни за вас, ни за кого другого, никогда, — ответила она ему.
— Ваши слова еще раз подтверждают, что вы не представляете, как красивы.
— Это не имеет значения, — отрезала Ровена, закрыла дверь, поспешила лечь в постель и крепко зажмурилась.
Сейчас, лежа на отделанной кружевом подушке, она предалась размышлениям, время от времени глубоко вздыхая. Джеймс был честным, искренним и сильным человеком, его нельзя даже сравнивать с Нейтом. Ровену печалило, что Нейт так рано умер, но все же хорошо, что ей не надо больше быть его женой. Глупо опять связать свою жизнь с мужчиной, оказаться в его власти, особенно если это Джеймс Уинтерли. Ровена думала, что надо непременно найти молоток, чтобы выбить мысль о браке из его головы, когда в дверях появилась горничная с чашкой горячего шоколада и кувшином теплой воды и сообщила, что завтрак будет подан через полчаса.