— И все же я нахожу вас очень привлекательной и страстной женщиной, несмотря на все ваши предупреждения. Вы мне не кажетесь ледяной красавицей, Ровена Финч. — Он склонился к ее лицу и прошептал: — Позволите поцеловать вас? Тогда я докажу, что ваш муж глубоко ошибался.
— Что ж, если вам нравится привлекать к себе ненужное внимание, прошу, не останавливайтесь. Мы опоздаем на ужин, а вы ведь изъявили желание быть с семьей сегодня вечером.
Теперь идея заставить его отказаться от брака, продемонстрировав холодность, казалась ей уже не такой хорошей. И почему он назвал ее Ровеной Финч? Той девушки больше нет. Она была импульсивной, жадной до жизни и очень отличалась от кроткой, скучной вдовы, какой стала сейчас. Кто знает, чего ожидать, если все эти качества перемешаются в одном человеке.
— Знаете, меня никто еще не просил о близости, но я постараюсь сделать все, что могу, — рассмеялся Джеймс, и глаза его вспыхнули от предвкушения.
Ровена смотрела словно завороженная и не могла отвести взгляд. Тело вспыхнуло, охваченное огнем, когда истинные желания схлестнулись с теми, которые она выдавала за свои, считая новым «я». Теплые губы Джеймса коснулись ее губ, обещая неведомые ей удовольствия. Ровена затаила дыхание, но не стала сдерживаться и бросилась в пучину страсти, которая смела все преграды и позволила им стать не мистером Уинтерли и миссис Уэстхоуп, а Джеймсом и Ровеной.
Он был так близко, что жар их тел, усилившись, превратился в полыхающий во всю мощь пожар страсти. Погрузившись в него, она уже ничего не слышала и не видела. Даже красивого лица с чудесным легким загаром. Едва слышимый внутренний голос призывал остановиться, намекал, что потом ей будет стыдно за себя. Открыв глаза, Ровена увидела, что Джеймс смотрит на нее с удивлением, словно пытается найти ответ на некий вопрос, часто возникавший в его голове. При этом он тяжело дышал, будто пробежал не одну милю. В тусклом свете было сложно понять, приливает ли жар к его лицу, покраснели его скулы так же, как ее, но он смотрел так, будто не верил, что все действительно происходит. Ровена чувствовала, что в нем созрела жажда большего, должно быть, как в том семнадцатилетнем мальчике много лет назад. Как ей поступить, если он решится сделать следующий шаг? Она так мало знала о близости, даже нынешнее состояние было для нее откровением. Неужели так бывает со всеми взрослыми людьми, переступившими невидимую границу в отношениях? Если так, то они с Нейтом никогда не были близки и, вероятно, не любили друг друга с самого начала.