. Крайне важно помнить, что обмен валюты — не производительный процесс, поэтому ее объем не учитывается в статистике ВВП. Перевод средств из одной валюты в другую не создает никакой экономической стоимости; это всего лишь затраты на преодоление неудобства, обусловленные хождением разных национальных валют в разных странах. То, что немецкий экономист австрийской школы Ханс-Херманн Хоппе назвал «глобальной системой частичного обмена» между странами мира
[95], не позволяет международной торговле приносить пользу людям, поскольку требует огромных комиссий за каждую совершенную транзакцию. Мы впустую тратим финансовые и человеческие ресурсы, пытаясь преодолеть эти барьеры; кроме того, организации и частные лица во всем мире постоянно несут убытки из-за экономических просчетов, вызванных непредсказуемостью валютного рынка.
В условиях свободного рынка платежных средств каждый мог бы сам выбирать предпочтительную валюту, в результате большинство выбрало бы средство со стабильно низким соотношением резерва и притока. Стоимость такой валюты меньше всего варьировалась бы из-за колебаний спроса и предложения, и вскоре она стала бы универсальным средством обмена, что позволило бы производить все экономические расчеты, имея стандартную единицу измерения ценности. Чем выше ценность и полезность товара, тем лучше он подходит на роль денег. Римский ауреус, византийский солид и американский доллар отчасти могут служить примером, хотя у каждой их этих валют есть свои недостатки. Ближе всего к идеалу деньги эпохи золотого стандарта, хотя даже тогда некоторые страны и культуры использовали серебро или иные, более примитивные платежные средства.
Сегодня даже сложно представить, что в 1900 году предприниматель мог производить расчеты и составлять даже самые крупные сметы в любой национальной валюте, не задумываясь о колебаниях курса. Столетие спустя предприниматель при подсчете бюджета международного проекта вынужден работать с крайне нестабильными котировками, из-за чего любые планы обретают такую сюрреалистическую зыбкость, которая не снилась даже Сальвадору Дали. При виде этого хаоса любой здравомыслящий аналитик решил бы, что лучше уж снова привязать стоимость денег к золоту, раз и навсегда устранив проблему «невозможной троицы», то есть избавив правительство от необходимости проводить монетарную политику, установив курс валют в золотом эквиваленте и получив свободу торговли и движения капитала. Это привело бы к экономической стабильности и высвободило бы большой объем капитала и ресурсов на производство товаров и услуг, а не на спекуляции на сложной динамике валютных котировок.