— Знаете, — высказала здравую мысль Вера Павловна, — когда Кешенька проснется, я поищу фотографии и посмотрю в шкафу, что отсутствует из Ирочкиной одежды. И тогда вам позвоню.
Я поблагодарила хозяйку за чай и печенье и покинула ее квартиру.
Однако, спустившись на первый этаж, не вышла из подъезда, а остановилась у стеклянной будочки уже знакомой мне консьержки.
Та, как обычно, разгадывала кроссворд.
— Парабеллум, — подсказала я, заглянув в газету.
— Что?! — переспросила тетка, вздрогнув и подняв глаза.
— Огнестрельное оружие из десяти букв по вертикали — «парабеллум». А вы, как я вижу, все так же бдительно несете службу?
Консьержка узнала меня и тут же приняла преданный и заискивающий вид.
— Виновата! — проговорила она. — На секунду отвлеклась! Но вы не думайте, я за теми мальчишками слежу, все их передвижения записываю. Вот тут у меня все отмечено… — Она вытащила из тумбочки тетрадь и принялась читать:
— Восемнадцать ноль семь — Пустышкин вышел из дома с сумкой, через пятнадцать минут вернулся с хлебом… девятнадцать сорок одна…
— Отставить! — остановила я ее. — Эти мальчишки меня и мое начальство больше не интересуют. Теперь нам нужно узнать все, что можно, про Ирину Бубликову.
— Это которая с седьмого этажа? — заметно оживилась консьержка. — Очень подозрительная личность! Уходит из дома каждое утро в восемь тридцать…
— Что же в этом подозрительного? — удивилась я. — Ну, ходит человек на работу к определенному времени…
— Так-то оно так, — согласилась женщина. — Только вот смотрите: раньше она на маршрутку садилась, номер девяносто семь. А последние два месяца за ней машина черная приезжает. Садится эта Ирина в машину, как какая начальница…
— Ну, может, и правда ее повысили, — проговорила я машинально. — Положена ей машина по новой должности…
— Ага, а чего ж она тогда прячется? — выпалила консьержка. — Которые начальники — так те перед самым крыльцом в машину садятся, чтобы все соседи видели и завидовали, а эта, Ирина-то, двором на другую сторону дома пройдет и только там уже сядет…
— Эй, постойте-ка! — опомнилась я. — А откуда, интересно, вы это знаете? Ведь из этой вашей кабинки и улица-то не видна, не то что обратная сторона дома!
— Это вы правильно говорите, что не видна, — согласилась консьержка. — Но я, поскольку привыкла к бдительности, так нашла способ за ней присмотреть.
Она вышла из своего аквариума с табуреткой в руках, прошла в глубину подъезда и показала на маленькое зарешеченное окошко под самым потолком.
— Вот, в то окошко как раз все видно!
— Да оно как высоко-то!