Кстати, а зачем наставник пытал того несчастного человека? И почему мы ушли из поместья? Что вообще блин происходит? Может, мы вообще уехали потому, что я являюсь 'подселенцем'? Темниковы хотят меня за это прирезать, а наставник спасает? Вполне логично…
Или мы бежим по другой причине?
Голова в очередной раз сильно заболела, а память услужливо показала новые подробности жизни взрослого мужчины.
'Интересно — грустно подумал я — а не заработаю ли я себе, со всеми этими личностными заморочками, диагноз шизофрения?'
Я снова не заметил, как ушел в себя. Однако теперь я перестал опасаться Феофана. Появилась стойкая уверенность, что этот человек не может причинить мне вреда. Ну по крайней мере до тех пор пока думает, что я Морозов!
— Иван, почему ты молчишь? — спросил пожилой мужчина, немного хмурясь — обычно ты более любознателен и задаешь слишком много вопросов. Я думаю сейчас именно та ситуация в которой подобный навык был бы вполне уместен.
— Я боюсь задавать вопросы, потому что могу получить на них ответы, которые мне не понравятся — прежде чем подумать машинально ответил я и тут же прикусил язык.
'Это очень взрослая фраза, она не типична для ребенка, следует быть более осторожным'.
Мастер нахмурился и я почувствовал его злость, которая, Слава Спасителю, была направлена явно не на меня.
'Так что еще за Спаситель?' — непроизвольно подумал я, напрягая память — А, местное божество? Ну ясно'.
— В таком случае задавай их — сказал Феофан — воин всегда должен смело смотреть в лицо своему страху.
— Да-а? — задумчиво протянул я и решился — хорошо. Тогда расскажи мне, что произошло в комнате деда? Почему ты убил тех людей? И из-за чего мы уехали из поместья? Как прошел мой ритуал? И куда мы направляемся?
'Надеюсь, благодаря его ответам мне удастся узнать, как в моем теле появился нежданный 'подселенец', это поможет мне выработать дальнейшую стратегию действий'.
Что-то внутри меня содрогнулось после этой мысли. Холод внутри меня явно говорил, что это именно я 'подселенец'.
'Как же так? — растерянно подумал я — Как?'.
Перед глазами возникли воспоминания умирающего от холода человека.
'Хорошо, пусть я умер. Но как попал в тело Ивана? Я что, убил его?' — непонятно как обратился я к холоду.
— Что последнее ты помнишь? — спросил наставник, прерывая мои мысли и требовательно посмотрел на меня
Мне показалось, что его морщинистое лицо после этой фразы как-то значительно постарело.
Я сглотнул, схватившись за ремень безопасности. Говорить отвлекшемуся от дороги наставнику о том, как я насмерть замерз в другом мире, а потом очутился в теле его воспитанника, явно не стоит.