Хлам какой-то навален, — не то мешки, не то половики. Дальше — березовые дрова аккуратно сложены. Вот тебе и квартира! Живи — не хочу. Филька даже хрюкнул от удовольствия. Зарылся в мешке, прикрыл дверку и стал дуть в окоченевшие руки.
Только немного согрелся и поплыл куда-то в пространство — пушечный выстрел, — внизу захлопнули тяжелую дверь. Кто-то долго звенел ключем, стараясь попасть в замочную скважину.
«Парадную запирают», — догадался Филька. Не успело замолкнуть эхо — рядом открылась дверь, кто-то хрипло пролаял:
— Даша! Ключ от дров!
— Не заперто! — откуда-то из глубины отозвался женский голос.
— Опять не заперто? Сколько раз долбить! Все дрова растащат! — злобно лаял хрипун. Филька насторожился, слегка выпростал голову из-под мешков, ждал. Дверка открылась. На пороге — громоздкий рыжий дядя, мордоворот — во! — на носорога похож. Почесывает волосатую грудь под расстегнутым жилетом и близоруко щурит узкие глазки поверх Филькиной головы.
Мальчик замер.
Рыжий повернул голову, снова забрехал:
— Тащи замок! Запереть надо!
— Захвати дровец… Счас отыщу, — заливалась где-то женщина.
Ворча и ругаясь, мужчина полез через мешки:
— Навалили всякой дряни… Чорт ногу сломит…
В нерешительности затоптался на месте. Филька храбро выдержал тяжесть шестипудового тела, хотя ему и хотелось кричать от боли: одно из копыт носорога долго топталось на его руке.
— «Запрут, что буду делать? Засыпался», — мучительно подумал мальчик.
Неожиданно свет на лестнице погас. Носорог, начавший было набирать дров, вновь захрюкал:
— Вот, лешие!.. Во время!.. Даша! Свечку!..
Филька ловко использовал момент: выскочил из под мешков и хотел юркнуть вверх по лестнице. В неплотно прикрытую дверь носороговой берлоги падает полоска света: в корридоре много рухляди— шкафы, корзины, вешалка с платьем. Вкусно тянет чем-то жареным.
Гениальные мысли, чтобы там ни говорили, приходят внезапно, если только голова посажена нормально. Рыжий не выругался и двух раз, а Филька уже сидел в корридоре за шкафом и оттирал отдавленную руку.
Уют занятого уголка вполне компенсировал пережитую тревогу и боль в руке: хотя щель и узковата, однако ноги с большим удобством можно просунуть под шкаф, а спина сладко млеет от теплоты стенки, где, кажется, проходит дымоход.
Филька похвалил жильцов за похвальную привычку топить печи на ночь.
Мимо, шаркая туфлями, проплыла толстая, бесформенная женщина с зажженной свечой, — как видно, носорогова подруга. Через минуту собственник этого нескладного сооружения, груженый дровами, проследовал по корридору налево, а само сооружение, поставив свечу на пол, долго, со звоном и грохотом, налаживало какую-то необычайно сложную систему запоров на двери.