…Навстречу Нелидову торопливо шел его сын — Семен. Явно трусил, потому — провинился, — проспал. Издали шапку снял Под благословенье подошел. Наскоро перекрестил его Нелидов и сунул ему руку для поцелуя.
— Здравствуй, батюшка! Как почивать изволил? — заговорил Семен, целуя жесткую отцовскую руку.
— Реестр готов? — спросил тот, не отвечая на вопрос.
— Готов, осударь батюшка! Готов! Только перебелить надо… К обеду управлюсь! Вчера с Захарычем, почитай, заполночь сидели, реестр готовили. Вот и заспался.
— Спишь много! — проворчал отец. — С бабой своей дела забываешь! Угрелся около бабы! Дела спешные, горячка… мог бы сегодня и не спать вовсе! Отправка сегодня, а ты — словно кот на печи — дрыхнешь.
Семен не отвечал отцу. Он знал, что отец возражений не любит, а сейчас он, видать, и не гневается, а так «бурчит»… «учит», — «уму разуму учит».
— Царь Петр мне персонально и многократно сказывал: «Ночей не спи! Не ешь! Не пей!.. Потому — время не терпит, время горячее! А промедление смерти подобно». — Спать много будешь, — так и дело проспишь… Я, вон, уж стар становлюсь… Скоро к тебе все дело перейдет! Ведь эдакую махину — и Нелидов гордым, широким движением руки обмахнул все строения своего городка, — держать надо во как! — и старик сжал свой могучий кулак.
Увидя кулак, Семен бессознательно отклонился в сторону. Отец заметил движение сына и усмехнулся. Даже в хорошее расположение пришел, но сейчас же нахмурился, — он твердо знал, что с людьми надо быть суровым… «страха ради».
— Только мною одним все и держится! — продолжал он. — Все сам!.. Все один!.. А ты спишь!
Он помолчал.
— Ведь здесь лесная чаща была непролазная! Волки да медведи бродили. А теперь?.. Смотри! Жизнь, как река, бурлит! Железо веками, почитай— с сотворения мира, в горах спало… а теперь! слышь?., слышь?., и гремит!., и воет, и стонет!.. Глянь — рекой огневой течет! В нитку тянется! В кольца вьется!.. Слышь, как молоты наши гудут? Слышь?..
Семен кивал головой, повторял:
— «Слышу, батюшка! Слышу».
— Как пилы криком кричат? А? Нутро железу рвут! Стон стоит вокруг да около! А раньше што?.. Токмо волки выли!.. — Он помолчал. — Зверем, вишь, меня зовут… Кровопийцей… — заговорил он, понизив голос. — Да, ведь, и царя также честят!.. Дурра-ки! — вдруг резко выкрикнул он. — Дур-раки!!. Ничего не понимают!!. Разве с ними иначе возможно?.. Разве без кулака они работать будут? А надо, надо!.. Долго спала матушка — Русь! Пора ей других нагонять!.. Вскачь надо… догонять! Промедление смерти подобно! Золотые это слова!.. На косу их заруби!.. На дыбы надо ее поднять, Русь нашу, да шелепугой, шелепугой ее… по заду!., по ребрам!