Может, некромант и говорил правду. Я еще не знала что и как было заведено в этом мире. Но дракончика бросить не могла. Не знаю почему, но за короткое время он мне полюбился. А еще не хотела уходить отсюда, пока не узнаю что тут происходит.
Почему меня называют самозванкой? Почему они пытались нас убить? что случилось с драконами?
Стало тихо. Очень тихо. Не было слышно ни криков, ни хлопанья драконьих крыльев, ни рекламных возгласов зомби. Ничего.
Оторвались?
— Сюда, — шепнул Сентемар, повел меня в сторону, и поле с красными растениями закончилось. Только то, что я видела. меня ничуть не радовало. Обрыв и пропасть внизу. Зараза! Именно тут я убью Сентемара! По крайней мере именно это я видела в разуме того человека…
— Убираемся отсюда, — пробормотала я. чувствуя, как мой голос стал чужим.
— Никуда вы не уйдете, — прозвучал уже знакомый тон повелительницы драконов.
Она медленно вышла из-за невысокого дерева.
— И что ты нам сделаешь? — спросила я, всматриваясь в подозрительно знакомые глаза.
— Тут некого поднимать из могил. Потому все, что захочу, — ответила она и на меня упала тень. Подняв голову, я увидела драконов. Сразу пятерых. Все они кружили над нами с готовностью обратить меня и некроманта в пепел.
А еще тут были стражники. Все они направили на нас копья, мечи, луки.
Стоящая прямо передо мной повелительница драконов смотрела прямиком на меня.
— Тебя сбросят вниз, самозванка. Сперва его, потом тебя.
— Почему ты называешь меня самозванкой?
— А то ты не знаешь, — ответила она.
— И все же почему? Это мое последнее желание.
— Идиотское желание, — фыркнула она. — Вместо этого можно было попросить, скажем…
— Говори! — выкрикнула я и перевела взгляд на Сентемара. Я не буду убивать его. Что бы там не произошло.
— Вот поэтому, — сказала предводительница драконов и сняла свой капюшон.
Я попятилась от удивления. Этого ведь не может быть! Может, какая-то магия? Иллюзия? Теперь ясно, почему я убью Сентемара. Как минимум попытаюсь. Точнее не я, а она. То есть я. Потому что у неё было мое лицо.
Глава 11. О злобных двойниках и их проделках
— Лучше ты скажи почему у тебя мое лицо? Почему ты говоришь моим голосом? — спросила та, вторая я.
Она походила на зеркальное отражение, а я всматривалась в неё и искала какие-нибудь отличия. У неё была точно такая же незаметная, если не приглядываться, родинка на щеке, такой же, как у меня, маленький шрам на пальце, полученный в детстве. У неё все было как у меня. И без сомнений она считала себя настоящей.
— Впрочем, не важно, — усмехнулась она. — Мне все равно откуда ты, самозванка, прилетела. Вы умрете.