Должно быть, надо владеть особым ключом, чтобы в ином лохматом подростке, запертом на замок от любопытствующих вопросов и взглядов, или, напротив, "отрицателе"-краснобае (их-то пуще всего боялась Марья Петровна) открыть глубоко упрятанное н а с т о я щ е е.
Должно быть, Ольга Денисовна владела тем ключом, сама иной раз не ведая, почему в одном случае действует так, а в другом эдак, чтобы растить в своих учениках н а с т о я щ е е.
"Жизнь движется. А нынешнее лето из особых особое, - думала Ольга Денисовна, сидя на скамейке у дома, с тихой грустью глядя на багровый закат. - Особое лето. В Финляндии идет небывалое за всю историю всех государств совещание о судьбах Европы. Тесная, маленькая Европа! Одна водородная бомба, и тебя нет. Нет с твоими музеями, прекрасным искусством, твоими народами". Ольга Денисовна привыкла, узнавая новое, что взволнует, представлять, как будет делиться с ребятами. В такой день откладывались в сторону планы, программы. Иногда (это уже сущая крамола!) отменялась даже контрольная.
Она входит в класс, или теперь, вместо класса, кабинет русского языка и литературы, и ребята, хитрецы, мгновенно угадывают, опроса не будет, учебники прячутся в стол. Ребята не знают, о чем она будет говорить. Но уж, конечно, не о поведении, дисциплине, успеваемости и прочих абсолютно необходимых вещах.
- Вдумайтесь, ребята! Впервые за все существование человечества собрались правители и представители стольких стран дать торжественное слово: не воюем никогда. Вы не знаете, ребята, что такое война. Пусть будет, чтобы никогда не узнали. И слушайте... - тут она понижала голос, потому что подходила к тому, что ее особенно трогало - по натуре она была лириком и не только в искусстве, но и в вопросах политики искала и находила лирическое, - слушайте, ребята, это Победа Разума. Верные, большие слова! Победа Разума. Если бы Разум всегда побеждал!
- Если бы... - иронически повторил Пряничкин.
- Надо всем смеешься, Гарик, - серьезно и грустно сказала она.
Кто-то погрозил ему кулаком.
...Но тут Ольга Денисовна обрывала свои мысленные речи. Ведь она не учительница больше. И первое сентября, которое уже не за горами, для нее будет обыкновенным днем, ничем не отличающимся от других...
Лето шло к концу. Племянница и ее муж-тракторист приглашали остаться у них насовсем.
- Оставайтесь, тетя Оля. Скучно там вам одной-то?
Но Ольга Денисовна за десятилетия привыкла к своей комнате на втором этаже старинного особняка против бульваров, любила свой город, где прожила почти всю жизнь. Одной весной против ее окна в кустах защелкал соловей. Заблудился, должно быть. Городские жители затаив дыхание слушали соловьиные раскаты и свист. А он пощелкал вечера три и улетел. Черемухи цвели на бульваре, и тогда даже в комнату наплывал их густой аромат. Потом тротуары и подоконники заметало сугробами тополиного пуха. Но больше всего Ольга Денисовна любила оранжевый, тихо сияющий свет осенних бульваров. И шорох листьев, когда ветер несет их вдоль дорожек и швыряет вверх золотыми фонтанами.