В этот момент я почувствовал легкое жжение в области затылка. Как будто я спиной к солнцу сидел…
— Может, слезешь уже с робота, чтобы он продолжил работу? — черт возьми, а вот и старый граф. Он все-таки пришел сам. И давно ли, интересно, за мной наблюдает?
— Приветствую вас, вели Арман, — я вскочил, одним легким движением поставив робота на ноги, и обернулся.
Колонель сидел, сложив ноги по-турецки, и с еле заметной усмешкой смотрел на меня.
— Зачем ты хотел меня видеть, Мак? — проигнорировав приветствие, спросил он. — И кто же ты? Почему в шлеме?
— У меня есть к вам серьезный разговор, — думаю, с ходу вываливать на него информацию о предстоящем взрыве Соул и причастности к этому его дочери не стоит. — Это касается безопасности империи и… кое-кого из ваших близких. А шлем считайте проявлением моей индивидуальности.
Граф помрачнел, догадавшись, о ком именно пойдет речь, и довольно ловко для своего возраста поднялся на ноги. Дворецкий Коэн и стрелок Кулито деликатно скрылись в зарослях.
— Что ж, пройдем на веранду, — предложил граф и жестом велел следовать за ним.
Интересно, о чем сейчас думает Колонель? Он же не в петле, поэтому не знает, кто я. И ожидать, чисто теоретически, от меня можно что угодно. Например, что я здесь с целью провокации, как предположил один из слуг. Хорошо, что я подготовлен к беседе — в прошлой петле сам граф сообщил мне не только пароль, но и секрет, о котором не знает даже его дочь. Будем надеяться, этого хватит, чтобы наш разговор привел к нужному мне результату.
До самой веранды, расположенной, к слову, в центральной усадьбе, до которой мы шли минут двадцать, Колонель не проронил ни слова. Молчал он и когда жестом приглашал меня усесться на плетеный стул, и когда вларсианские служанки в передничках, будто по неслышной команде, принялись выставлять на массивный стол яства. Затем они так же слаженно и быстро разбежались, и мы с вели Арманом остались наедине.
— Рассказывай, — требовательно произнес граф, нарушив тишину. — Кого ты имел в виду, говоря о близких?
Очень показательный вопрос: безопасность империи для него все же не на первом месте. Но это вовсе не значит, что разговор пойдет легко. Это я в петле и все помню, а старый граф многие неприятные подробности услышит впервые. Пожалуй, стоит аккуратнее подбирать слова. Но и ходить вокруг да около тоже не следует.
— Я о вашей дочери Лане, — лицо графа самую малость дрогнуло, но он внимательно слушал, не отрывая от меня взгляда. — Она связалась с повстанцами, что называют себя Сопротивлением…
— Довольно, — прервал меня Колонель. — Ты пришел ко мне, чтобы пересказывать сплетни газетчиков?