Она протянула водителю такси деньги и вышла, аккуратно придерживая длинные юбки черного шелкового платья, которое купила в аэропорту. Высокий воротник плотно облегал шею и оправдывал отсутствие драгоценностей, полагающихся принцессе, которой Элоиза являлась на протяжении последних восьми месяцев. Платье прилегало к телу словно вторая кожа, открывая спину. На него пришлось потратить целое состояние — почти всю месячную зарплату, но оно того стоило.
Элоиза прекрасно понимала, что не может появиться на этом светском мероприятии в платье хотя бы вполовину дешевле. А еще этот шикарный наряд послужит ей доспехами в сражении с мужем.
* * *
Едва Элоиза вошла в вестибюль небоскреба Херон-Тауэр, ее окружили четверо мужчин, с ног до головы одетых в черное. На мгновение она представила, как на ее запястьях защелкиваются холодные наручники, но тут же подумала, что ее муж, даже в гневе, никогда не сделает ничего, что может подвергнуть риску репутацию королевской семьи. Элоиза знала это лучше прочих. Она посмотрела на лица задержавших ее охранников и не удивилась, увидев среди них Малика — единственного, кто открыто встретил ее взгляд. Все четверо молчали, но трудно было сказать, было ли это признаком уважения или испытываемого стыда.
Когда охранники завели ее в лифт и вежливо запретили другим гостям войти туда же, Элоиза ощутила проблеск надежды. Может, после этой встречи с мужем она все-таки обретет свободу?
Лифт поднимался все выше, открывая взору вид ночного Лондона, сверкающего множеством разноцветных огней. Элоиза рассматривала отражение своего бледного лица в стеклянной стене лифта. Ее длинные светлые волосы не были уложены в изящную прическу дорогими стилистами. Вместо этого Элоиза сама причесалась как смогла перед зеркалом в дешевом отеле, который сняла на сутки. По краю сознания скользнула мысль: небоскреб Херон-Тауэр и дешевый отель — две крайности, символизирующие последние два года ее жизни. И более бедная часть казалась куда привлекательнее, потому что теперь Элоиза ощущала себя свободной. А богатство пришло к ней вместе с ценой, которую она не хотела платить.
Наконец двери лифта открылись, и Элоиза ступила в зал, набитый богатыми и знаменитыми со всех концов света. Присутствующие мужчины и женщины щеголяли нарядами и драгоценностями, соперничающими по стоимости со всем золотым запасом Банка Англии.
Со всех сторон доносились приглушенные звуки разговоров и негромкий звон бокалов. Кажется, вечеринка началась без нее. Но едва Элоиза вошла, разговоры стихли, многие люди склонили головы в знак уважения. Впрочем, было ясно, что они тут же начнут сплетничать за ее спиной. На мгновение Элоиза задалась вопросом, чувствовала ли то же самое ее мать, когда прятала свою боль за отрепетированными улыбками, а после ругала себя.