Этот вопрос Хутиэли и задал оборванцу лет сорока, когда тот вошел в кабинет и тяжело плюхнулся на единственный свободный стул.
– Кто впустил, кто впустил… – пробормотал Арончик. – Есть еще в полиции добрые люди. Правда, мало.
– А если конкретно? – поморщился инспектор. – Ты ведь пришел, как в старые времена, продать информацию, я правильно понял?
– Правильно, – кивнул Арончик. – Триста шекелей.
– Бюджет в этом году сократили, – покачал головой Хутиэли. – Так что если хочешь поделиться безвоздмездно – давай. А если нет, так я тебя привлеку за сокрытие информации о преступлении. Пойдешь в тюрьму.
– Напугал! – хмыкнул Арончик. – Я бы с удовольствием, но ведь судья больше чем на двое суток арест не продлит, какие у вас причины меня сажать? О каком преступлении вы толкуете, инспектор?
– О смерти Моти Визеля, о чем еще! – буркнул Хутиэли, приведя Арончика в состояние крайнего возбуждения.
– Послушайте, инспектор! – воскликнул бродяга. – Вы откуда… Кто вам сказал, что… И вообще!
– Всем известно, – назидательно произнес инспектор, – что ты околачиваешься возле дома Нурит. Мало тебе одного срока? Не хочет женщина, так оставь ее в покое.
– Не вмешивайтесь в мою личную жизнь, инспектор! – гордо заявил Арончик. – Я, как вы выразились, околачиваюсь там, где мне хочется, у нас свободная страна!
– Безусловно, – согласился Хутиэли. – В той самой квартире, которую Нурит сдавала тебе десять лет назад и где ты ее… м-м…
– Ах, не напоминайте! – вскричал Арончик, театрально воздевая руки.
– Скажите, какой стыдливый… Так вот, в той самой квартире двое суток назад умер жилец, страховой агент по имени Моти Визель. Умер на глазах трех его друзей – стоял и вдруг упал мертвый. Полагаю, что ты можешь что-то сказать о том, почему это произошло. Я прав?
– Вы верно выразились, – задумчиво произнес Арончик. – Такое у меня предчувствие, что Моти хлопнули. Были причины.
– Причины может и были, – пожал плечами Хутиэли, – но, да будет тебе известно, эксперт однозначно утверждает, что Визель умер от обширного инфаркта. Никто его не убивал и убить не мог. Так что твоей информации, в чем бы она ни состояла, грош цена…
– Погодите, инспектор, – вмешался Беркович, внимательно слушавший разговор Хутиэли с бродягой, – я слышал об этой истории краем уха на утренней летучке. Дело ведет Горелик?
– Нет, Брискин, но тебе от этого не легче, – хмыкнул инспектор.
– Смерть Визеля действительно была естественной?
– Однозначно. Инфаркт. Случается даже с молодыми людьми, ничего не поделаешь.
– Я все же хотел бы послушать, что имеет сказать… э-э… Арончик.