– А где она на самом деле? – с подозрением спросил Беркович.
– По-моему, это очевидно! – воскликнул Хутиэли. – Главная твоя проблема в том, что, когда ты гуляешь с Наташей, то думаешь о работе, а когда работаешь, то думаешь, будто отрываешь время от прогулок. Я прав?
– Хм… – пробормотал сержант. – Вы всегда правы. Кроме, конечно, тех случаев, когда неправы.
– Кстати, – сказал Хутиэли, – на каком именно пляже ты был с Наташей?
– В Бат-Яме, там живет ее брат, у него мы и провели субботу.
– В Бат-Яме… – разочарованно протянул Хутиэли. – Значит, ты, скорее всего, не в курсе дела.
– А что? – мгновенно насторожился Беркович. – Что-нибудь случилось?
– Наверняка об этом сообщат в сводке новостей, – недовольно сказал Хутиэли. – Видишь ли, рано утром на берегу моря в километре от водохранилища Шикма армейский патруль обнаружил тело молодого мужчины – лет двадцати пяти.
– Шикма – это на юге? – спросил сержант.
– Южнее Ашкелона, недалеко от Газы. Мужчина умер от потери крови, и произошло это скорее всего в субботу вечером.
– И узнав, что мы с Наташей были на море, вы решили, что это наших рук дело?
– Смейся, смейся, – вздохнул Хутиэли. – Проблема, видишь ли, в том, что непонятно, как этот случай квалифицировать: на убийство не похоже… Несчастный случай тоже маловероятен…
– Расскажите, – попросил Беркович.
– Я уже тебе сказал, что умер Виктор Гидалин от потери крови.
– Значит, фамилия погибшего – Гидалин?
– Да, эту фамилию ты наверняка встречал в сводках. Один из главарей русских рэкетиров в Ашкелоне. Он пытался взять под свой контроль часть некошерных магазинов, вступил в конфликт с другой криминальной группировкой в городе…
– Почему его не арестовали? – удивился Беркович.
– Велась разработка, – сказал Хутиэли. – Улик было недостаточно.
– А теперь, значит, с ним разделались конкуренты? Нож, верно?
– Какой еще нож? Гидалин, видимо, приехал на пляж к заходу солнца, улегся – там хороший песок, но попадаются острые камешки, – и не обратил внимания на то, что какой-то камешек поцарапал ему спину чуть ниже правой лопатки.
– Ну и что? – продолжал удивляться Беркович. – При чем здесь камешек?
– Да при том, – с досадой сказал Хутиэли, – что у Гидалина была не такая уж редкая болезнь – гемофилия. У него не сворачивалась кровь. Достаточно было малейшего пореза, и он мог умереть от потери крови. Что и случилось нынче ночью.
– Ничего себе! – воскликнул Беркович. – Как же он жил до сих пор?
– Существует очень эффективное средство, – объяснил инспектор. – Нужно, конечно, избегать порезов, но, если уж это произошло, спасти Гидалина могли только таблетки, которые всегда были при нем. На час-другой лекарство увеличивало сворачиваемость крови до необходимого предела.