— Так трудно обнаружить большой пакет, если он вообще существует?
— Нетрудно, ты прав. Но пакет не обнаружен.
— Может, его не было вовсе?
— Был, к сожалению, — покачал головой Хутиэли.
— Но если убийца решил взять деньги через какое-то время, — продолжал недоумевать Беркович, — как он может быть уверен, что ему это удастся? Ведь после смерти Баркера коттедж наверняка опечатали.
— Конечно, — кивнул Хутиэли. — Все закрыто. Но… Видишь ли, в завещании Баркера сказано, что все его деньги в случае смерти должны быть поделены поровну между родственниками, живущими в Соединенных Штатах. А все личное имущество, движимое и недвижимое, должно быть продано, и вырученные деньги опять-таки поделены между родственниками. Тут все однозначно, и коттедж будет продан, как и все, что в нем находится. И вот тогда-то, во время торгов, в дом сможет войти каждый желающий. В том числе и убийца. Бармин намерен использовать это обстоятельство и внимательно следить за каждым потенциальным покупателем. Если убийца захочет вынести пакет, где бы он ни был спрятан…
— То, думаю, Бармин позволит ему это сделать, — вздохнул Беркович.
— Это еще почему? — удивился Хутиэли.
— Да потому, что убийца наверняка тоже понимает, что за каждым покупателем будут следить.
— У тебя есть другой вариант? — с подозрением спросил Хутиэли. — Учти, что коттедж уже обыскали от крыши до подвала. Одна надежда на то, что убийца сам выведет нас на след.
— Не думаю, — медленно сказал Беркович, — что имеет смысл ждать так долго. Когда могут начаться торги?
— Месяца через три, видимо…
— Инспектор, — решительно сказал сержант, — как по-вашему, Бармин обидится, если я попрошу позволения осмотреть коттедж? Все-таки, дело ведет он…
— Темнишь, сержант? — рассмеялся Хутиэли. — Как по-твоему, зачем я тебе рассказывал всю эту историю? Одна голова хорошо, две лучше, а если добавить голову сержанта Берковича…
— Ну вы уж скажете… — смущенно сказал сержант. — Так я могу…
— Отправляйся, — кивнул инспектор, — Бармина я предупрежу.
Поселение, в котором обосновался Баркер, находилось всего в сорока километрах от Тель-Авива — очень удобное место: с одной стороны, вроде бы и территории, самое сердце Шомрона, дикий пейзаж и жизнь первопроходцев, а, с другой стороны, полчаса на машине, и ты уже почти на побережье, кругом кипит жизнь, никаких арабов, и все рассуждают о мирном процессе, а кое-кто даже готов отдать Арафату все, что он запросит, включая мало кому известный Кфар Илит. У входа в коттедж Баркера стояла полицейская машина, следователь Бармин ждал Берковича, облокотившись на капот.