Потребовалось несколько бесплодных попыток. Веки как будто приклеились.
Я застонал. С большим усилием открыл глаза.
Высоко над головой бледное небо с нависшими черепичными крышами двухэтажных каменных домов, тесно стоящих друг к другу и крепко сжимающих маленький свободный пятачок площадки. В верхних этажах от духоты настежь распахнуты окна.
Пыль и грязь. Задыхаюсь. Рот и носоглотка забиты. Пытаюсь откашляться.
Где я? Что со мной?
В следующий момент всплыло прозрачное окно. Внутри этого окна в воздухе висит множество непонятных закорючек. Увиденное озадачило.
Странные ощущения. Голова гудит, как колокол. Тело обмякло. Вода натекла за ворот. Острая боль в висках.
Лопатки окоченели на холодных булыжниках. Слегка приподнимаюсь на локтях. Поднимаю голову, чтобы оглядеться. Прозрачное окно уменьшилось вчетверо, но продолжает упорно висеть прямо над головой и сигнализировать.
Лежу прямо в луже, не в силах свободно шевелить руками.
При этом поворот на левый бок сопровождает давящая острая боль в левом виске, как прострел с арбалетного болта.
Не могу понять, что со мной случилось? Беда! Перед глазами в туманной дымке старик. Что-то жуёт беззубым ртом. Сидит на камне и жуёт. Молча жуёт и смотрит.
От острой боли закрываю глаза. Надо встать, но ноги и руки плохо слушаются. Почти не шевелятся.
Снова открываю глаза. Окно на месте. Старика нет. Кровь на кончиках пальцев. Боязливо провожу левой рукой слегка по затылку, но как бы не натолкнуться на смертельную железку в собственной голове.
Значит, упал? Так неудачно, что расшиб голову? Нет! Помогли!
Вспомнил подростка с омерзительным прыщавым лицом.
Сколько я здесь лежу?
Вся спина абсолютно мокрая. Пытаюсь крикнуть, чтобы попросить помощь. Получается несуразный хрип захлебнувшегося или крик полумёртвого петуха. Второе ничуть не лучше первого. Горло засохло и не слушается. Кричать не могу. Во рту кислота разъедающая слизистую оболочку. Страшная боль в голове. Мозги как будто пропустили через мясорубку.
Вокруг никого. Ни единой живой души. А старик? Старик призрак! Он, то появляется в моих смутных воспоминаниях, то также внезапно гаснет и исчезает.
Прозрачное окно, что поразило сначала, сменяется другим окном. Расположение многочисленных крестиков меняется. Значки выстраиваются в несколько полос и начинают мигать.
Пытаюсь лежать тихо. Закрываю глаза. Не двигаюсь. Так болит меньше. Гул в ушах сохраняется, но гудит вполсилы.
Только бы смог ходить. Только бы не остаться навечно овощем. И только бы не сдохнуть прямо здесь, на холодных булыжниках.
