"Маг разума такой силы…. Как бы он пригодился мне ранее, допустим, в паре с Мараксом, ах, легионы нежити с легионами законтроленных — победа была бы легкой и не напрягающей. Или в паре с Белет, мастер интриги плюс мастер манипулирования — королевства сами бы сложили оружие и попросились под мою власть….. Но что мечтать, этому уже не бывать". Князь тряхнул головой и, закинув в рот остатки булочки, принялся вспоминать все, что он знал о мастерах Пси. "Если этот маг мне враг, то вариант только один — убить его, благо ни один "разумник" никогда не отличался физической силой, всё уходит в мозги. Но возникает проблема, маги разума никогда не ходят в одиночку — они слишком ценны для государства, да и сами ценят свою шкуру. Значит, с ним будет как минимум толпа законтроленных, а то и все окружающие люди станут его защитой, либо рота конкретно обученных гвардейцев, если он работает на государство….. Да, дела. В случае боевого столкновения шанс только один — резкое сближение, удар по жизненно важной точке и уход". Сидящий на скамейке парень критическим взглядом осмотрел свои руки и грустно усмехнулся. Да, в былые годы в подобной ситуации он бы применил заклятие массового поражения…, откуда-нибудь из-за горизонта. И стал терпеливо ждать, а то, что встреча неминуема он не сомневался — давление на разум все усиливалось, хотя и не переходило критичную точку, когда люди стали бы вести себя агрессивно или резко поумирали от кровоизлияния в мозг. Увлеченный ожиданием группы профессионалов, что взяв его в кольцо попросили или потребовали сидеть спокойно и не рыпаться пока с ним будет разговаривать их главный, Мао и не заметил как сбоку кто-то подошел, а потом ему в щеку ткнулся палец и тонкий голосок произнес:
— А-а… но-о…
Футаба Аой была девочкой странной от рождения, собственно никто и не понимал, почему она была странной и в чем, но даже собственная мать отказывался держать ее на руках и кормить грудью, любой человек испытывал какую-то подсознательную неприязнь при попытке прикоснуться к ней. Так собственно и получилось, что едва ей исполнилось пять лет, как родители ее разбежались, успев перед тем наговорить друг другу и ей кучу гадостей, осталась маленькая, но с не по годам развитым интеллектом, девочка на попечении деда. Добрейшей души человек старался заменить ей родителей окружая заботой и теплом, но кроме дома добра она более нигде не видела. Сверстники, воспитатели в детском саду, а потом и учителя, да и все окружающие так же испытывали к ней некую подсознательную неприязнь…, сами не зная почему. О причинах ее возможно догадывалась сама Аой, она могла читать эмоции людей как открытую книгу, а особо сосредоточившись могла прочитать даже мысли, впрочем стараясь этого не делать, ибо люди от того раздражались еще сильнее и она несколько раз была бита став объектом агрессии. Любому человеку, с рожденья окруженному подобным отношением, хватило бы чтобы стать замкнутым, необщительным и даже жестоким, но она наоборот стремилась понять и сблизиться с окружающими людьми. То, что она единственный такой человек Аой уже поняла и пыталась разобраться в причинах подобного к себе отношения, ведь не специально же она просматривала эмоции людей, не специально читала порой их мысли, не специально видела подсознательные желания.