Канашова также одолевали мысли. Он теперь не сомневался, что любит только ее и может любить только такую женщину-друга. Мать Наташи оставила в его сердце добрый след. Простая, ласковая подруга жизни, она делила с ним и радости и невзгоды, но слишком коротким было их семейное счастье. И многим хорошим Нина напоминала ему сейчас первую жену. Была и вторая жена, но о ней и вспоминать неохота, как о тяжелой болезни. И вот судьба свела его на дорогах войны с Ниной. С явным недоверием и даже презрением встретил он ее: «Тоже красивая, как та артистка!..» Но она задела, его за живое и тем, что спасла ему в окружении жизнь, и своим независимым поведением, честностью и самоотверженностью. И хотя она по характеру бывает порой задиристой без причины и даже капризной, но даже эти слабости никогда не вызывали в нем чувства противоречия, а только возбуждали одно чувство — прощения. У Нины ясные, правдивые глаза. По ним он всегда может узнать, о чем она думает, что ее огорчает или радует. В них он, как в перископ, видел ее душу. Доверяя ему, она открывала честно свое сердце, не оставляя в нем темных закоулков. А сердце у нее было большое и щедрое. И любила она и ненавидела всей душой, отдаваясь своим чувствам сполна. Он очнулся, бережно и властно положил свою руку на плечо Аленцовой, как будто она собиралась уходить от него куда-то, а он не допускал и мысли о том.
— Не отпущу тебя, Нина. Никогда. И не думай…
Она обвила его шею молча горячими руками. И тут только они заметили, что мотор перестал шуметь, а шофер сидел и покорно ждал.
— Что, мотор заглох? — спросил комдив, не понимая, зачем они остановились.
— К штабу подъехали, товарищ полковник…
Вернувшись к себе в комнату после поездки с Аленцовой и будучи расстроенным, Канашов старался взять себя в руки. Но Ракитянский все же уловил, что с комдивом что-то произошло.
— Товарищ полковник, чего же это вы: обещали к обеду, а и на ужин не попали?
— Дела, старшина. Ничего, мы сейчас и отобедаем и отужинаем. Давай тащи чего-нибудь и… — Комдив показал условный знак двумя пальцами, что означало: «и стопочку».
Ракитянский тут же бросился опрометью к своему домашнему хозяйству, загремел тарелками, столовым прибором.
— Ну, товарищ Ракитянский, спасибо тебе за доброе предсказание: Наташка моя отыскалась.
Адъютант недоверчиво посмотрел на него: «Шутит или правду говорит?» Но, увидев в глазах комдива задумчивость, сказал:
— Я же чувствовал, товарищ полковник. Разве может такая девушка пропасть?
Канашов подмигнул ему.
— А тебе откуда знать, какая она?