— Я забыла тебе сказать: получила письмо о муже от его товарища. Муж тяжело ранен, так сильно, что даже не мог написать.
Канашову хотелось посочувствовать ей, но вдруг это обидит ее? «Не надо, и без того ей тяжело сейчас…» И он промолчал. «Другая, — думал он, — на месте Нины или бы плакалась: „Ох, какая я бедненькая!“, или пыталась доказывать, что любит только меня. А Нина… Она и виду не подает. А на сердце-то тяжело…»
Они долго молчали. Странные, противоречивые чувства теснились в груди у каждого.
На Аленцову нахлынули тяжелые воспоминания о ее прежней семейной жизни… Когда-то беспечная, доверчивая и веселая студентка последнего курса медицинского института, она познакомилась на вечере с неказистым на вид старшим лейтенантом, пригласившим ее танцевать. И не задумываясь — а к чему все это? — она согласилась на его настойчивую просьбу еще встретиться на танцах. Тогда ей казалось, что так просто встречаются и ее подруги. Ей было забавно слушать его признания в любви, она смеялась и не верила. Но он с каждой встречей был все более раздражительным и настойчиво предлагал пожениться. Она же и слушать не хотела о замужестве. Ей надо было заканчивать институт. И просто все это было ей ни к чему; она даже не знала, любовь ли это. Ей и без него жизнь казалась прекрасной, и она начинала тяготиться встречами с ним. Наконец они поссорились, и он уехал служить. Она даже, обрадовалась такому счастливому исходу и вскоре забыла о нем и его навязчивой любви. Только подруги изредка в шутку напоминали ей о незадачливом ухажере и оправдывали ее тем, что люди они разные по характеру и что старшего лейтенанта влекло к ней просто как к красивой девушке. Она и сама так думала. Но вот он приехал как-то внезапно. Свалился как снег на голову. Пригласил прогуляться с ним, и долго ему пришлось упрашивать ее: идти с ним не хотелось. Но все-таки было приятно слушать его пылкие признания и уверения, и она согласилась из-за любопытства пойти с ним в ресторан. И потом прокляла и тот день, и тот час, и те самые позорные в ее жизни минуты, когда она все это приняла за любовь. И тогда, потеряв веру в какие-то сильные чувства, о которых говорили ей подруги и о чем она так много читала в романах, она вынуждена была выйти замуж за него. Потом появились дети, и она окончательно охладела к нему, вызвав унизительную ревность, которая перешла в непрерывное истязание день за днем. И если бы не война, она ушла, убежала бы от него даже с детьми.
Война, гибель детей пришибли, ожесточили ее. И до встречи с раненым Канашовым она не могла и помыслить о мужчине, о своем несбыточном счастье, жажду которого разбудил в ней этот человек: только его могла она принять за мужа и друга. Но между ними все еще оставался тот, не любимый ею, отрезанный, как черствый ломоть, законный муж, о котором она после гибели детей думала, как о тяжело раненном, только с жалостью. Из-за этой жалости и опасения, как бы не нанести ему удар, она вынуждена была пока скрывать от него, что нет у него теперь ни жены, ни детей.