Так мы провели время аж до обеда, протоптав все тропы в парке. Мне было, откровенно говоря, немного скучно, я ожидала от дракона очередного сюрприза, чего-то вроде внезапного предложения выйти на поляну и взлететь на спине его второй ипостаси. Пожалуй, это было бы в его духе и, несомненно, меня бы привело в восторг, потому что я уже давно мечтала, чтобы меня, как, все-таки, бедную деву из сказки про дракона, покатал этот самый дракон на своих могучих крыльях. Иначе какая же моральная компенсация за всю тяжесть моего положения?
Однако мой спутник так и не внес разнообразия, как бы я ни ждала. Ни одного интересного замечания, ни капли намека на увлекательную дискуссию, ничего. Он провел нас по кругу и вернул к дому.
Разочарованная, я уже собиралась спешиться и оставшиеся метры до открывающихся ворот пройтись так, думая, что скучнее подарка и вообще дня рождения еще у нас с драконом не было, как тут раздался вопрос, от которого, кажется, мир перестал для меня вращаться.
— Вам понравилось целоваться, Мариабелла? — легкомысленно-насмешливый тон дракона не должен был меня обманывать.
Чувствуя, как ужас стремительно топит душу, я обернулась к нему, расширившимися от страха глазами встречая, наконец, истинный цвет его радужек. Ярко-ярко алый, каким было вчера небо на закате.
Я не помню, чем обрывался для меня тот день. Помню опухшие губы, помню слезы, помню отчаяние, помню свою истерику и жгучую ненависть к дракону, но все это было уже утром. И еще тем утром я отчетливо знала: вампирский посол исчез из дворца императора. Тот, кто украл мой первый поцелуй и мою подростковую любовь, был убит, а убийца в качестве второго наказания вложил мне в голову это знание и оставил жить с осознанием, что в этом виновата я, моя беспечность и моя глупость.
Я не помню сейчас и не хочу помнить никогда, каким было первое наказание, но… подозреваю, в чем его суть. Откуда-то я с той даты знала, что губы дракона на вкус горькие.
Возможно, от моих слез.
Часть пятая
О плохих и хороших подарках
Семнадцать — возраст неопределенности. Наполовину я была взрослая, через опыт взвешивающая каждое слово и решение, наполовину взбалмошный подросток, поступающий иногда на эмоциях, оправдываясь мыслью «авось пронесет». Возраст, когда все еще могут зло сыграть гормоны, но есть тяжелое осознание некой ответственности. Возраст, когда я решилась на второй побег в своей жизни, основываясь на ненависти и… пытаясь банально сбежать от венца. Но в отличие от первого побега, продумала все от магического артефакта, скрывающего ауру и глушащего поисковые заклинания, до документов на новую личность и присмотренного далеко за границей убежища.