За пролетевшее время я все-таки сумела найти общий язык с вредностью скотины, которую по ошибке назвала Леди — как оказалось, манеры этой лошади скорее вызывали ассоциацию с Крестьянкой или Плебейкой, но исправлять что-то я посчитала поздним. И пусть еще не раз это упрямое, словно не лошадь, а баран, животное мотало мне нервы, отказываясь выполнять команды и грозя откусить мне пальцы каждый раз, когда я по совету конюха пыталась подкупить ее угощениями, мы все же справились со своими взаимными неприязнями и разногласиями.
Так что, когда ворота распахнулись, и верхом въехал беловолосый лорд, я была готова и уже поставила ногу на ремешок.
Забавно, что почти все наши встречи отличались по способу прихода дракона. Первый раз он влез окно, второй постучался чинно в дверь, третий мы встретили вне дома, и он находился в форме в своей восхитительной чешуйчатой форме и далее. Теперь же я встретила своего дракона сидящим верхом и еще более внушительно статным в таком положении. Я рассматривала его с легкой нервозной улыбкой, надеясь, что она сошла за приветливую, и все думала, что же в драконе не так, помимо разницы в возрасте. Озадачиваться этим я начала лишь потому, что практически уже понимала, что значат чувства к противоположному полу.
Так почему мое сердце начало биться сильнее от одного прикосновения к руке в нужный момент, и мысли теперь сводятся к одному юноше, а не к заботящемуся, сильному, взрослому и, главное, невероятно привлекательному, да просто идеальному внешне мужчине, больше всего походящему на настоящего принца или рыцаря?
От размышлений оторвал меня комплимент пристально разглядывающего мужчины. Я смущенно покраснела, скрывая за стеснением постыдное самодовольство.
Прогулка, поначалу, обещала быть хорошей. Улыбался он, улыбалась я. Ветер дул теплый, ласковый, и парк Аймитов, который находился за нашим поместьем, встретил приветливой яркостью своих красок и звонкостью птичьих песен. Только мы много молчали. Я кидала на дракона взгляд исподтишка, иногда встречала его — спокойный, но, мне казалось, уж слишком спокойный, какой-то непроницаемый. Если изредка задавала невзначай вежливый вопрос о погоде и его самочувствии, то происходил короткий обмен общих фраз и следовала какая-то странно ироничная усмешка в ответ на мои попытки задать разговор, что меня, скажем так, напрягало, посему я в конце концов прекратила их.
«Но не мог же он узнать о вчерашнем событии? Иначе реагировал бы гораздо более… Бурно.» — Поежившись от своего жуткого предположения, решила я и успокоилась. Кто мог знать, может, у лорда очередной бзик? Или он просто наслаждался, действительно, этой тихой прогулкой.