В огромной столовой царил непривычный сумрак. Окна позакрывали плотными шторами, свет давали лишь тускловатые кристаллы, расставленные вразнобой по всему помещению — и все разноцветные, что в совокупности стало сумасшедшей смесью радужного освещения, магически украсили различными вещами от самых простых шариков до живых бегающих и летающих иллюзий. Атмосфера, стоило заметить, оказалась организована выше всяких похвал.
Студенческие вечеринки в Керкинской академии, хотя эта, в общем-то, была моя первая, представляли из себя некий микс из изящных светских вечеров и простых гуляний где-нибудь в городском баре. Здесь имелся целый собственный оркестр из талантливых адептов, как это и положено рауту, но танцы чередовались то классическими эрьенсами, то страстными, слишком смелыми в приличном обществе (поэтому на балах я почти никогда не встречала таковых) виерсо, а иногда и дикой по нашим меркам риникой. Ах да, и еще чаще всего вечеринки устраивались маскарадные, от масок до необычных костюмов на заданную тематику. Делалось это, я подозреваю, для того, чтобы в случае, если кто-то что-то натворит, скрыться от карающей длани разгневанного ректора и остаться неузнанным.
— А где остальные? — Арина завертела головой в поисках наших, наиболее знакомых. Я сумела выловить для себя только полноватую Элю в синем платье и рядом с ней невероятно кучерявого смуглого оборотня — Тая. Только потому, что они как раз стояли около одного из столов с напитками, куда мы направлялись. Кирс, Мира и Лерис затерялись где-то в пестрой толпе, и я даже не стала пытаться их высматривать.
Арина сегодня была воплощением невинности. Она вообще часто, причем неумышленно, держалась образа эдакого ангелочка — светлого, чистого и непомерно доброго, милого, даже если с моей помощью где-то в глубине и пробуждался порой чертенок. Она бледная, вся в персиковых и молочно-белых тонах, волосы золотистым водопадом свободно ниспадают, распущенные, на спину, прикрывая тем самым довольно смелый вырез до копчика (как будто специально место, если что, крылья отрастить оставила, видят небеса). Платье пышной юбкой заканчивалось чуть ниже колен, сверкая мириадами маленьких кристаллов по всей шифоновой ткани, и совсем скромное декольте для полета фантазии. Платье подарила я, когда только приехала из дома. Специально на праздник Зимы заранее еще заказала на пошив и, признаться, каждый раз, когда я бросала взгляд на обворожительную блондинку, меня охватывала гордость, ибо чья, если не моя, заслуга в том, что она обворожительная? От ожидаемо липнущих к ней взглядов Арина не переставала смущаться, но румянец не был виден из-за освещения.