На какую-то долю секунды почудилось, что он поверил, и что сочувственное качание головой вполне искреннее; увы, всего лишь почудилось.
— Когда же вы успеваете все? — сокрушенно изрек он, недоуменно прицокнув. — И за больной ухаживать, и на вечеринках напиваться… И преподавателей домогаться с требованием довезти на крыльях домой.
Что?!
От шока я чуть не упала, но, мягко схватив меня за запястье, Шайкан удержал.
— О чем это вы? — бледнея, шепчу я онемевшими от ужаса губами.
— Вы даже не помните ничего, надо же. — Хмыкнув, он вдруг улыбнулся и, наклонившись ко мне, выдохнул на ухо тихое: — Придется мне, скажем так, протрезвить вашу память.
Прежде, чем я среагировала, моего затылка коснулись обжигающе холодные пальцы…
И я вспомнила ВСЕ.
Музыка вкупе с алкоголем, ставшим настоящий ядом из-за ядерного смешения, производила обратный должному удовольствию эффект: скрипка резко резала слух, а валторны и трубы низким, тяжелым гулом давили на голову, заставляя меня морщиться и в безуспешных попытках уменьшить дискомфорт, массировать виски. Я не знала, сколько прошло времени, но по ощущениям вечеринка близилась к своему завершению и если бы на дворе стояла летняя пора, то небо уже бы рассветало.
Я давно забыла о своих проблемах, загадках и тревогах; выпитое действительно помогло мне расслабиться и наслаждаться студенческим праздником. Да-да, первое время я и правда наслаждалась, что есть силы: станцевала не менее десятка танцев, пококетничала с незнакомцами в масках, получила три приглашения на завтрашние свидания и пресекла много попыток углубить знакомство. В последний раз даже вышла в сад подышать с одним партнером (по правде, меня после кружений с ним начало сильно мутить, так что я просто подстраховалась на случай, если без его галантной поддержки локтя не дойду до дверей на задний двор академии) и чуть не была на энтузиазме им поцелована, но, даже в «веселом» запале помня о первом опыте с такими действиями, влепила ему пощечину. Отвергнутый кавалер серьезно обиделся почему-то очень знакомым (одни знакомые что-то у меня в этот вечер) тенором и ушел, а приступ тошноты благополучно прошел.
Но вот после него я уже не рисковала, села на скамеечку в зале, поглядывая на приключение Арины под названием «меняя партнером, вновь незаметно подступиться к невинном жертве по имени Тай» и притихла. И вот с того момента наслаждение постепенно сменяло собой страдание, как это бывает, когда слишком неумело и самонадеянно пьешь.
Вот уже глаза мои слипаются, неприятный жар охватывает тело, и координация нарушается, так что я сижу на месте, кривясь от особо громких взрывов в мелодии очередного танца.